Путь за горизонт

Не отрывая глаз от дисплея, Теос хрустнул пальцами. Он взглянул на изображение широкой долины, получаемое в реальном времени с высоты птичьего полета. Именно там скоро должна захлопнуться заранее расставленная ловушка. Цветущие луга, простиравшиеся на многие километры, с двух сторон переходили в склоны зеленых холмов. Позади них тянулись к серым облакам горные хребты, чьи каменистые гребни, припорошенные снегом, напоминали тропу праведников, ведущую к вратам небесного царства.

Экспедиционная колонна рассекала долину пополам. Теос знал, что эти, на первый взгляд, мирные луга таят смертельную опасность для всякого, кто посмеет на них ступить. Его окатило волной жара от одной мысли о том, что мобильный штаб в любое мгновение может сгинуть в пламенной вспышке. Вдали раздался пронзительный вой снарядов, а потом загремели взрывы, разносившие по уединенным землям жестокую песнь войны.

***

Движение пяти отрядов «Гончих», заходивших по параболической траектории во фланг врагу, сопровождал яростный рев моторов. Столько же эллидаских легких танков направлялось к противоположному флангу остеррианцев. Юлиан вел за собой сформированный с нуля взвод, куда помимо него входили Белла, Стефан и Майя. Дариус и Марко попали во взвод старожила отряда «Молния», сержанта Тошича. Он наклонил вперед высокочувствительную ручку управления, отвечавшую за движение «Гончей», а вторую, необходимую для стрельбы, держал наготове.

Средь поля, точно красочные созвездия на зеленом небе, проглядывали скопления сиреневых, желтых и белых цветков. Но полторы сотни смертоносных машин нещадно стирали все признаки красоты и жизни, оставляя за собой лишь черные борозды. Фланговые отряды «Гончих» сближались с колонной противника, имевшей вид гигантской обсидиановой стрелы. Формация остеррианцев еще не успела разделиться, чтобы ответить на угрозу с флангов, как под ними разверзлась пылающая бездна. Оптический экран затмила ослепительная вспышка. Несмотря на светофильтры, затемнявшие изображение, Юлиан рефлекторно зажмурился. Земля задрожала в ужасе. «Гончая» подпрыгнула. Сотни сверкающих красных столпов рванули к небесам, сливаясь в единый алтарь разрушения и ненависти, на котором только что принесли в жертву тысячи жизней. Издалека эта сюрреалистичная картина напоминала неистовство пробудившегося вулкана.

Через несколько секунд пламенная буря умерила свой гнев и расстелилась по земле огненным ковром и облаком черного дыма. Из-за холмов показались «Колоссы» серо-голубого оттенка и начали обстрел охваченных смятением остеррианцев. Тотчас к ним присоединились самоходные артиллерийские установки «Громобой» и реактивные системы залпового огня «Инферно». Ракеты и снаряды звездопадом обрушились на ряды вражеской техники, утопавшей в красно-оранжевом шторме. По каналу связи отряда раздался возбужденный голос лейтенанта Феруса:

— Я, конечно, ожидал большого взрыва, но точно не того, что мы собираемся открыть врата прямиком в преисподнюю! Тот, кто это придумал, — настоящий дьявол. Спасибо, что хоть ни одна из спящих мин не подорвалась прямо под нами. Пришло наше время блистать, накормите остеррианцев снарядами досыта. Будем бить с максимальной дистанции. Не дайте им опомниться и не подохните сами, весь лимит по смертям мы уже исчерпали!

Не прошло и минуты, как фланговая группа вышла на запланированную позицию. Легкие танки Республики выстроились в шахматном порядке в две линии, сформировав батарею из ста пятидесяти стволов на расстоянии трех с половиной километров от вражеского войска. Юлиан расположился во втором ряду. Модификация «Гончей» «Стрелок» давала ему преимущество при стрельбе с дальнего расстояния, чего нельзя было сказать о танках модификации «Разрушитель», какая, например, была у Стефана, чья точность заметно страдала на такой дистанции. К тому моменту, как прозвучала команда открыть огонь, уцелевшие при подрыве минного поля остеррианские танки уже ринулись в их сторону, попутно паля из пушек.

Юлиан прицелился в «Саламандру», мчавшуюся в атаку позади тяжелых «Йотунов». Черная броня машины, походившей на приземистую амфибию без хвоста, издалека выглядела гладкой, словно поверхность зеркала. Лобовая часть корпуса имела V-образный изгиб. «Саламандра» остервенело вращала уплощенной башней, выискивая жертву, но стала ею сама. Он нажал на спусковой крючок на ручке управления и отправил кумулятивный снаряд точно в борт черной машины. Залп ста пятидесяти пушек прогремел для противника подобно реквиему. Кривой строй вражеских танков разлетался раскаленными осколками металла и вспыхивал яркими факелами. Подбитые машины сталкивались друг с другом. В глубине остеррианского войска виднелись объятые языками пламени фигуры людей, кружившихся в безумной пляске предсмертной агонии. Их ужасающие вопли терялись на фоне беспощадной симфонии войны.