Путь за семь городов (СИ)

— Ларо действительно заглянул в собственное будущее, — заметила Лайли. — Поторопился.

Айкен вздохнула и обратилась к Лике:

— Если я останусь здесь, ты не будешь против?

— Нет, танцовщица, — хмыкнула та.

— Тогда мне стоит попрощаться с вами, друзья мои. Останусь, чтобы понять, что такое любовь. Пусть это станет моим смыслом жизни…

***

В город Берд Лайли решила отправиться магическим путем. Им не хотелось брать лошадей, и если до Серебряной звезды иначе как на корабле добраться они не могли, Лайли ведь никогда не была там, то на родные улочки попасть было проще простого.

Марафел отдал согретый некогда солнцем другого мира янтарь Айкен. Кусочек золотистого солнечного света — единственное, что могло рассказать ей о доме. Она долго держала его в ладони, прежде чем что-то ответить. Айкен почувствовала то, о чем Марафел даже не догадывался — осколок янтаря, заботливо обкатанный прозрачными водами, может привести ее обратно.

Время словно замерло в миг прощания. Не было нужды говорить, ведь слова не могли выразить того, что происходило с сердцем. Обещания и пожелания доброго пути уже прозвучали, и остался только вздох, один-единственный — пока те, кто провожает, и те, кто уходит, смотрят друг на друга.

С шелестом развернулась магическая арка, Каталин шагнула первой, затем прошли Лайли и Марафел, плечом к плечу. Еще несколько мгновений магия удерживала врата, но с порывом ветра они искрами и звездами рассыпались и полностью погасли.

Айкен смахнула слезы, в этом мире не осталось рядом никого, кто знал, что она пережила, чтобы попасть сюда.

— Не плачь, — Ларо подошел ближе и голос его был мягок и печален. — Не плачь, милая. Мы отправимся к ним, когда снега растают и зеленая листва зашелестит нам о лете…

— Отправимся к ним? — переспросила Айкен.

— Конечно, — Лика усмехнулась. — Конечно! Разлука — лучшая проверка для любых чувств, будь то любовь или дружба.

— К тому же ты можешь отправить им письмо, — тут уже улыбнулся и Ларо.

— Письмо? — удивилась Айкен. Отчего-то ей было слишком трудно принять, что магия не забрала их туда, куда не могут дойти письма.

— Письмо, — подтвердила Лика. — Я помогу тебе освоиться.

***

Лайли нарочно открывала врата прямо в центр парка. Здесь, у фонтана, так любил отдыхать Редрин, что она живо представила, как он удивится, когда они шагнут из воздуха прямо к нему. Но вместо наставника на скамье сидела незнакомая девушка.

— Ивисон, здравствуй, — сказала Каталин.

— Каталин? — Ивисон вскинула голову, усталое лицо расчертили тени. — Я ждала вас.

— Знаю, — Каталин подошла к ней и вытащила из-под плаща колокольчик. — Это принадлежит тебе.

Ивисон поймала колокольчик на ладонь, и он мелодично звякнул. Лайли и Марафел одновременно обернулись друг к другу, крепко сцепив ладони. Им были близки мысли Ивисон, ведь они тоже едва не потеряли друг друга.

— Что ты станешь делать дальше? — осторожно спросила Каталин.

— Работать в парке, — Ивисон слегка улыбнулась. — Что мне остается? Уйти в сады Рейниар до срока? Разве это достойный поступок? Этого ли он хотел для меня?

— Ты вправе избрать любой путь, — мягко проговорила Лайли. — Кто запретит тебе?

— Ради любви к нему я буду жить, — Ивисон поднялась. — Я почти научилась радоваться солнцу и небу. Пусть все стало неярким и будто холодным, но я найду способ… — она не договорила. — Мне пора.

Ивисон ушла, и они долго смотрели ей вслед.

— Мне никогда не быть таким сильным и смелым, — заметил Марафел. — До сих пор боюсь той боли, что скрыта в воспоминаниях.

— Ивисон преподала нам урок, — согласилась Лайли.

***

Каталин привезла так много интересных саженцев, что это посчитали достойным поводом для городского праздника. Особенно восхищали всех скромные цветы, что некогда назывались ведьмины слезы, а теперь носили имя Таинали Маэй.

Несмотря на прохладу, в парке было так много людей. Кружение пар под светом тысяч магических огоньков, звонкая музыка, где главную партию ведет флейта, — казалось, город забыл, что близится зима.

Каталин не танцевала. Она улыбнулась, глядя, как Марафела вытолкнула вперед Лайли, но сама не поднялась со скамьи.

— Отчего не танцуешь, ведь этот праздник для тебя? — мягкий голос прозвучал совсем близко, но Каталин не обернулась.

— Не хочу танцевать одна.

— Разве мало тех, кто хотел бы тебя пригласить? — он укоряет или посмеивается?

— Но не пригласил тот, с кем я вошла бы в круг, — Каталин взглянула искоса, ее собеседник не отрывал взгляд от проносящихся пар.

— Могу узнать, со мной ты ступила бы в круг? — что за эмоция проскользнула в его голосе? Каталин резко развернулась, глядя ему прямо в глаза, хотя для этого пришлось запрокинуть голову.

— Можно ли отказывать тому, кто несет ответственность за судьбы всего города? Неужели ты мог подумать такое, Найфел?

— Здесь я такой же гость, как и прочие, — он протянул ей руку.

— Такой же? — она подала ему ладонь. — И предлагаешь только танцевать?

— Вся наша жизнь — танец, — он притянул ее к себе, склонился и поцеловал.

Мелодия закружила их, унося печали и воспоминания, а осеннее небо смотрело вниз, полное звезд, как парк был полон магических огоньков.