Путь золотого семени

— Хорошо. Пусть так. Но ответить на Ваш вопрос, лорд, не «очернив» братца я не смогу.

— Говори.

— За мужеложство и насилие.

— Где доказательство?

— Доказательство — те мальчики, что они держали в плену и развращали.

— Дети могут придумать разное, — морщится отец, чтобы чего-нибудь получить или под давлением кого-то более ушлого.

Это всего лишь любовные утехи! — внутри меня кипит возмущением.

Они не причиняли вреда этим оруженосцам! Только удовольствие. И за это на дыбу?! В шахты?!

Я отомщу тебе за это, братец!

— Где доказательства?! — гневается отец.

— Мне для доказательств достаточно слов тех мальчиков. Дознание вёл я лично и еще пара верных мне людей. Вам, лорд, как видно, этого недостаточно.

— Приведи мне их, этих детей!

— Не считаю возможным делать открытым это происшествие. Это уничтожит их судьбы.

— Плевать мне на судьбы простолюдинов!

— Тогда плюньте и на судьбы насильников! Пусть работают в шахтах! Людей не хватает!

— Да демоны с ними, — вдруг отцу как обычно становится лень спорить с Дионом. — Что я хотел сказать?

Ноздри Диона вздрагивают и пальцы дрожат. Он нервно перебирает портреты на столе. Вдруг замирая на одном. Подтягивает к себе поближе. Взгляд сосредотачивается. Ведет большим пальцем по лицу одной из наследниц. Губы вздрагивают в улыбке, он тут же прячет её. Палач умеет улыбаться?! Вот это новости. Из любопытства заглядываю в маленький, искусно выполненный портрет. Но его палец закрывает лицо. Вижу только белозубую мягкую улыбку и надпись. «Шанти…».

Тебе понравилась «Шанти»?… Тогда я женюсь на ней, братец. Мне, по большому счету плевать на ком. А уж если выбор встанет между тобой — Палачом, и мной — Угодником, любая предпочтёт меня! За эту я готов еще и побиться, чтобы утереть твой лезущий не своё дело нос!

Часть 1 — Путь "Золотого семени"(эп. 43 Ракатанга)

POV Крайт Ракатанга

Махарани прекрасны. Они как два солнца освещают царственный силуэт махараджа, сидя от него по обе стороны. Их традиционные длинные расшитые схенти спадают между ног, оголяя крепкие темные бедра. Скоро и мои два солнца сядут по обе стороны от меня. По нашим традициям трон наследует старший сын, как только одна из его жен рождает мальчика. И мы не позволим Капитулу диктовать нам другие условия.

— Мы, царственная тень Ракатанга, его трёхглавый змей, порожденный Мер-Гуром, — величественно начинает отец. — Объявляем вам, наши дети, что Ракатанга никогда не подчинится воле Капитула и кого бы то не было другого. Мер-Гур, самый могущественный из богов, дает нам право быть независимыми. Нашей локе не нужны уступки и подачки. Если они хотят получить наши блага, пусть придут с поклоном и дарами. Трёхглавый змей снизойдет до ответных даров. И никак иначе.

Махарадж Тайпан переводит взгляд на мою мать махарани Эфу, и она продолжает.

— Нами принято решение, что ни один из наших любимых детей не будет отдан Капитулу и не станет исполнять волю никаких иных богов, кроме Мер-Гура. И другие боги не оскорбятся, ибо наш народ создан Мер-Гуром, без их участия, и он защитит своих детей. Это его спор, а не наш.

Отец переводит взгляд на мою вторую мать махарани Мамбу, и дальше продолжает уже она.

— Но, чтобы защитить нашу локу от притязаний других, которые натравит на нас Капитул, мы сыграем в их игру с балом, но по своим правилам. Мы отвезём им Корону Песков, которую затребовал Капитул. Пусть подержит её в руках и вернёт нам. Возьмём двух заложниц из других лок, ослабим их острие — Лакаст, внесём раздор между Борро и Капитулом.

Трёхглавый змей замолкает.

Бэнди, как обычно не может долго сосредотачиваться на чем-то и начинает баловаться с подошедшей к его ногам кошкой. Отвешиваю ему лёгкую затрещину, чтобы вёл себя как положено детям трёхглавого змея.

— Я могу спрашивать?

— Спрашивай, Крайт.

— Котиара и Гая. Как я верну сестёр?

— Не думай об этом! — взмахивает рукой Мамба. — Об этом позаботится Эфа. Она будет сопровождать вас. Наши дочери могут уйти. Им больше не надо ничего знать, кроме того, что они вернутся в локу. И увезти с собой Бэнди, — гневно прищуривается Мамба, — который ведет себя не как полагается змею, а как мелкая ящерица.

Это так. Бэнди неуправляем. Но и я когда-то был таким. Да и сейчас, временами, мне практически невозможно удержать свой взрывной характер. Жрецы Мер-Гура неоднократно оправдывали меня после вспышек гнева, что правитель должен иметь внутреннюю уверенность в том, что имеет право на свои порывы. Иначе ему никогда не стать настоящим правителем. Он всегда будет оглядываться, принимая каждое решение. А это значит, что решения будут приняты не им, а теми, кто имеет на него влияние. Таких правителей не поддерживает Мер-Гур. Может быть. Но в гневе я могу сделать такое, о чем потом сожалею. Как быть с этим? И рассуждения жрецов о том, что Мер-Гур дает правителю столько жестокости, сколько заслужил его народ, всё равно не позволяют мне принять последствия прорыва моей животной сути.

Гая и Котиара, подталкивая Бэнди в спину ведут на выход из тронного зала.

— Любимый наш сын, присядь к нам.