Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в восточную и центральную Европу (1131-1153 гг.)

Отношение меховых денег к серебряным неоднократно подсчитывалось по русским письменным источникам. Но в большинстве случаев исследователи полагали, что термины "куна" и "веверица" или "векша" в письменных памятниках XI-XII вв. — пережиточные и означают металлические деньги. Сообщение Абу Хамида заставляет вновь рассмотреть этот вопрос. В его время 18 вевериц равнялись по стоимости одному серебряному дирхему[368] (рис. 10).

Для более позднего времени иностранные путешественники также упоминают о кожаных или меховых деньгах на Руси, об этом пишут Рубрук (XIII в.), Герберштейн (XVI в.); Гильбер де Ланнуа, посетивший Новгород в 1412 г., обратил внимание на то, что монетой здесь служат головки белок и кун. В Новгородских двинских владениях белка сохраняет значение денег в течение всего периода независимого существования Великого Новгорода[369]. По-видимому, в XIII-XV вв. связки шкурок, служившие деньгами в Новгороде, были предметом экспорта за границу в качестве дешевого сорта меха или даже как кожи уже без волос. В документах о ганзейской торговле пушниной, и в частности в торговых книгах Тевтонского ордена, изданных Заттлером[370], среди загадочных названий мехов, принятых в нидерландско-ганзейском торговом обороте, упоминается самый низкосортный, дешевый товар — "шевениссы" (schewenissen). Исследователи ломали себе голову над объяснением этого термина. Г. Гутцейт считал его измененным русским словом "веверица", "векша"; Сорториус и Лянненберг — производным от немецкого "schaben" — "скрести", "скоблить" — выщипанный мех. Л. X. Штида предполагал, что это слово произошло от русского "шевня" — мех, сшитый из известного количества беличьих шкурок, или связка мехов[371]. В памятнике 1345-1386 гг., говорящем о пошлинах на Торно-Владимирской торговой дороге, сказано: "Должны платить пошлину за бобра полторы куны, за лисицу — 9 шевень, за выдру — 13 шевень". По мнению издателя памятника, "шевня" — здесь монета, соответствующая монете "белка"[372].

Для счета "шевенисс" имеется особая единица — "рейзе" (reyse). "Орденские книги не оставляют сомнения в том, что "рейзе" — это определенное количество, а именно — 18 штук, которое можно легко вычислить из ряда записей"[373]. Все эти данные по-новому выглядят в свете свидетельства Абу Хамида. Орденские приказчики обменивали на серебро русские меховые деньги и вывозили их в качестве товара за рубеж. Этот очень дешевый и легкий товар (в бочку можно было набить 12 тыс. штук) мерился связками по 18 штук, как он и ходил в качестве денег на Руси. Может быть, название "рейзе" было производным от русского денежного термина "резана". Конечно, нельзя прямо сопоставлять рассказ Абу Хамида с сообщением о шевениссах. Абу Хамид говорит определенно об "ассигнациях", о шкурках, имевших ценность лишь при обращении внутри страны, и притом с печатью князя. Нелепо предположение, что "ассигнации" могли вывозиться за границу, где их ценность несомненно была ниже номинальной. Вероятно, в эпоху ганзейской торговли, если шевениссы служили деньгами, их меновая стоимость соответствовала потребительской.

После рассказа о деньгах у Абу Хамида следует рассказ о славянских законах. Не будем комментировать это сообщение Абу Хамида, поскольку оно в основном не противоречит тому, что мы знаем из "Русской правды". Отметим лишь, что оно говорит скорее в пользу тех исследователей, которые считали, что неисполнение обязательств по древнерусскому праву ведет к рабству[374]. Следует обратить внимание на сообщение о том, что работа проданного в рабство за долги не засчитывается в сумму его долга и что, таким образом, он не может рассчитывать на освобождение без вмешательства со стороны.

Что касается причисления славян к несторианам, то это очевидное недоразумение. Вероятно, Абу Хамид, как и другие арабские авторы, знал о существующих на Ближнем Востоке двух христианских сектах — несториан и якобитов. Узнав на Руси о враждебном отношении православной церкви к католической, он решил, что славяне — несториане, точно так же как другой, довольно хорошо информированный о славянах автор, Масуди, решил, что они якобиты[375].