Путешествие белой медведицы

— Мне следовало защитить тебя тогда. Я ни в коем случае не должен был позволять…

Он с сожалением покачал головой.

— Я не перестаю раскаиваться в этом.

Я отвернулся. Конечно, можно было сказать иначе. Я мог признать, что сам подвергал себя гораздо большей опасности, чем тогда на корабле, — и это правда. Мог заверить доктора, что медведица не причинила бы мне вреда, и это тоже правда. Мог сказать, что после того случая доктор защищал и спасал меня много-много раз. И я бы не солгал. А ещё я знал, что он любил меня как родного сына.

Но ведь тогда он на самом деле рискнул моей жизнью. И сейчас, когда мне нужно было добиться своего, я не мог забыть об этом.

— Как бы то ни было, всё это давно в прошлом, — сказал я. — Медведица не раз защищала меня от опасности. Возможно, я не могу отплатить ей тем же, но хотя бы попытаюсь помочь. Неужели вы не понимаете? Пожалуйста, если вы любите меня…

— Артур…

— Если вы любите меня — пожалуйста, помогите.

Доктор сглотнул и внимательно посмотрел на меня, а затем сказал:

— Люблю. И помогу, мой мальчик.

* * *

— Плавать?! — ахнул смотритель. — В реке? Артур, ты же знаешь, я не могу разрешить…

Пока доктор переводил, смотритель высказывал те же самые возражения, которые я слышал раньше от доктора. Может быть, медведица и не собирается сбегать, но, если она неожиданно передумает, её не удержишь никакими канатами.

Если она выплывет на берег где-нибудь в Лондоне, пострадают не только ни в чём не повинные жители, но и она сама, и тогда нам всем придётся несладко.

Если медведица сбежит, смотритель должен будет отправить за ней меня, и моя жизнь окажется в опасности. Медведь — дикий зверь, а дикие звери непредсказуемы.

Но смотритель собственными глазами видел, что мы с медведицей связаны невидимыми нитями. К тому же в последнее время она ослабла, а значит, её будет не так сложно удержать.

Смотритель ничего не обещал, но и от моего предложения не отмахнулся.

Глава 50 Le Roi

Морозным осенним днём король со своей свитой прибыл в Тауэр. В крепости стало людно: рыцари и оруженосцы, кузнецы и конюхи, слуги и служанки, фрейлины…

Прошла неделя. Я заметил королевского гонца, когда мыл клетку медведицы. Он обменялся парой фраз со смотрителем, и тот напряжённо выпрямился. Когда гонец закончил, мастер де Боттон отряхнул свою красную мантию и поправил шляпу. Посмотрев на меня, он сказал что-то гонцу, который смерил меня недоверчивым взглядом и пожал плечами.

Смотритель назвал меня по имени и жестом указал мне на мои ботинки. Приблизившись на несколько шагов, он сказал что-то по-французски и махнул рукой так, словно зачёрпывал воздух. Затем повернулся и вместе с гонцом направился ко внутреннему двору.

Я не понял ни слова из того, что сказал мастер де Боттон, но смысл был ясен: «Оботри ботинки и бегом за мной».

* * *

Мы пошли в сторону башни у реки, где остановился король. Двое стражников в доспехах расступились у дверей, чтобы пропустить смотрителя и гонца, но один из них преградил мне путь.

Смотритель обратился к стражнику, кивнув в мою сторону.

Тот не шелохнулся. Он осмотрел меня с ног до головы, остановившись взглядом на запылённой мантии и грязи, которую я не смог полностью оттереть с ботинок.

Гонец сказал стражнику несколько слов на местном наречии.

Стражник отступил в сторону.

Смотритель дал мне знак, чтобы я подождал за дверью в небольшой приёмной, отделанной камнем. Он ещё раз указал на мои ботинки, беззвучно умоляя меня стереть оставшуюся грязь. Затем он нырнул в арку вслед за гонцом и поднялся по винтовой лестнице.

Я остался один.

У стены стояла узкая каменная скамья, но волнение не позволяло мне сесть. Я ещё раз протёр ботинки и отряхнул мантию, не добившись особого успеха — только запачкал руки, а затем начал мерить шагами тесную комнату, как делала раньше медведица в своей клетке.

Я в королевских покоях. Может быть, прямо сейчас смотритель излагает перед королём Генрихом мою — мою! — идею. А медведица… может быть, для неё ещё не всё потеряно.

Рассмотрит ли король моё предложение? Разрешит ли он попробовать?

За дверью началась какая-то суматоха: разговоры, шаги… раздался голос норвежского посланника, он почти кричал: явно торопился и пытался отдышаться после быстрой ходьбы. Судя по всему, он был очень раздосадован. Ворвавшись в приёмную, посланник бросил на меня гневный взгляд и взбежал по винтовой лестнице в сопровождении двух советников.

Я опустился на скамью. Если король прислушается к его мнению, мой план обречён. Я посидел немного, но потом меня снова охватила знакомая лихорадка: руки и ноги зудели от желания сбежать, и я снова начал беспокойно мерить комнату шагами.

Через некоторое время кто-то вышел на лестницу. Из арки показался смотритель. Он вытащил из моих волос соломинку, потёр пятно на мантии, а затем жестом велел мне развернуться, отряхнул пыль с моей спины, снял ещё несколько соломинок и, нахмурившись, осмотрел меня, когда я снова повернулся к нему лицом. Затем он призвал следовать за ним на лестницу.