Читаем Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным] полностью

Женевьева похлопала дочь по плечу и повернулась ко мне. Последовала странная короткая пауза. Я выбросил из головы все мысли о сосуде с кислотой, найденном мною в трейлере. Как и убийство Грегори и Элайн, этот сосуд никоим образом не был связан с данным мне поручением: завоевать дружбу и доверие этой женщины и помочь ей добраться туда, куда она пожелает.

Я подумал, что лучше просто не могло получиться. Столкновение с парой сбежавших арестантов было диким совпадением, но это дало мне шанс осуществить задуманное. И считала меня Женевьева Дриллинг частным детективом или агентом секретной службы — все равно, теперь она не могла не чувствовать себя до известной степени мне обязанной. Наконец-то удалось, подумал я, создать основу для вполне удовлетворительного чувства взаимной близости.

— Вы прямо герой, мистер Клевенджер! — нарушила молчание Женевьева, — Какая сцена! — В ее голосе звучали странные, напряженные нотки. Как будто она не знала, расплакаться ей или истерически рассмеяться. И я был абсолютно застигнут врасплох, когда она размахнулась и сильно ударила меня по щеке.

— Чертова вы фальшивка! — воскликнула она.

Глава 12

Предполагается, что, подобно морской пехоте, мы готовы всегда и ко всему. Но признаюсь, что я был так удивлен, что сделал шаг назад, прижав руку к щеке. Наверное, у меня даже был обиженный вид, как у парня, который считал, будто ему полагается поцелуй благодарности, но обнаружил, что у его девушки другая точка зрения.

— За что? — спросил я, — И почему?

Женевьева резко рассмеялась.

— Ну-ну, мистер Клевенджер, зачем растягивать фарс? Неужели вы действительно думаете, что я так глупа и поверю в этот небольшой балет, разыгранный в мою честь?

— Но…

— Знаете, вы не такой уж хороший актер. Легко заметить, что сцена была не раз отрепетирована. Следовало обставить все поэффектней.

— Послушайте, мадам…

— И почтительное обращение тоже ни к чему, — оборвала она меня и бросила взгляд на две фигуры, распростертые на траве. — Вашим друзьям, должно быть, неприятно лежать на земле. Почему бы вам не приказать им подняться и раскланяться? Они-то выглядели очень неплохо. Какое-то время я действительно думала, будто они сбежали из тюрьмы, — пока не состоялась эта фальшивая битва. Это было так неубедительно, мистер Клевенджер! Знаете, что мне ваша схватка напомнила? Рассказ, прочитанный в детстве. Сабатини или кто-то другой. Жестокий негодяй, стремясь завоевать доверие высокородной героини, велел двум своим матросам напасть на нее. Сам же, выхватив верную шпагу, бросился на выручку. Девица, тип инженю, упала ему на грудь, истекая благодарностью и восхищением. Но я — не инженю, мистер Клевенджер! Когда я вижу драку, то чувствую, настоящая она или нет. Во-первых, вам не следовало с самого начала излучать такое безмятежное спокойствие, с этой вашей дурацкой палочкой. А как вы повернулись точно в тот момент, когда тот алкоголик изображал намерение вас проткнуть. Я уже открыла рот, чтобы закричать. Он дал вам какой-то сигнал.

— Он — нет, — возразил я, — Пенни — да. Когда зрачки ее глаз внезапно расширились, я понял, что пора повернуться.

Женевьева засмеялась, отнюдь не убежденная.

— У вас на все всегда есть ответ, так? Но больше не тратьте на меня вашу изобретательность. Это был жестокий и мерзкий обман, мистер Клевенджер. Рано или поздно мы узнаем, что преступники пойманы где-нибудь на Лабрадоре или в Британской Колумбии. Пойдем, дорогая, нам пора.

Она взяла Пенни за руку, потом, словно передумав, повернулась, бросила кухонный нож в трейлер и захлопнула дверь. Я мог бы протестовать, но видел, что это будет бесполезной тратой времени. Женевьева убедила себя, что все происшедшее — один обман. Возможно, ей хотелось себя убедить, так как это освобождало ее от бремени благодарности. Наблюдая, как мать и дочь маршируют к автомобилю, я кисло подумал, что некоторые люди всегда находят повод уклониться от уплаты долга.

Должен признать, однако, что я едва ли находился в положении, позволяющем критиковать чужие поступки. Я спас девчонку от пары стопроцентных головорезов, но мои побуждения трудно было назвать честными и открытыми, — мысль, которая мало меня успокоила.

Мне пришлось долго продираться через лес к «фольксвагену», а когда я добрался до него, то увидел Джонсона, который сидел на передке с сигарой в зубах.

— Я решил, что лучше сам поговорю с вами, так как с моим партнером вы не ладите. Не хочу, чтобы вам снова пришлось вытаскивать тот маленький ножик. А что произошло? Чем вы там в лесу занимались?

— Идите к черту, — сказал я.

Он вытащил изо рта сигару и хмуро посмотрел на меня.

— Слушайте, Клевенджер, мне уже приходится присматривать за одним младенцем, но за вами я присматривать не должен. Не доставляйте мне хлопот, а не то я опущу нависшую над вами дубинку. И не воображайте, будто я не могу этого сделать. А теперь рассказывайте, чем вы там занимались?

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже