Путешествие Чандры (СИ)

– Тревожно, неспокойно мне в этом доме, – пробормотал Чандра, оглядываясь вокруг. – Всё кажется таким мирным, но таит в себе скрытую угрозу… Дружок, ты не отходи от меня, прошу, – обратился он к оленю.

Олень же, постоянно оглядываясь, часто замирая, вслушиваясь в утренние звуки, держался рядом с небесным существом, не отставая ни на шаг и не забегая вперёд, так что его гордо поднятая небольшая голова находилась всё время как раз у руки дэва.

Так шли они в тумане, но вот олень замер, и Чандра застыл на месте, вслушиваясь. Сквозь туман пробивались чьи-то рыдания – сначала совсем слабые, затем более различимые. Но никого не было видно – пока кусочек тумана не сгустился, образовав прозрачную, почти неразличимую фигуру. Сотканный из тумана призрак встал напротив дэва, продолжая горько рыдать.

– Кто это? От её плача у меня разрывается сердце, – негромко произнесла Чхая, и Сурья, тоже чувствуя непонятное ему самому волнение, коснулся руки супруги, чтобы успокоить её.

Чандра печально посмотрел на призрак, затем поднял руку, чтобы, воспользовавшись своей божественной силой, сделать немного холоднее. От этого туман ещё больше сгустился, а женщина обрела более узнаваемые формы.

– Приветствую вас, дэви Сангья, – грустно произнёс лунный дэв.

– Сангья! – воскликнули в один голос Сурья, Чхая, Яма и Ями. Появление первой жены Сурья-дэва и матери Ямы и Ями сильно взволновало всех.

– Сангья… Ну конечно, Триада после разрушения её тела сделала её дэви облаков – а Чандра постоянно имеет дело с облаками, а значит и с Сангьей, – вспомнил Индра-дэв.

– Вы снова плачете, – сказал Чандра после приветствий. – Дэви, вы ещё никак не можете успокоиться? С тех пор, как Шани нанёс вам удар, я вижу вас в слезах постоянно.

– Как же мне не плакать, Чандра-дэв? – простонало привидение. – Ведь я не только лишена тела, и моё существование такое же эфемерное, как и у облаков, которые вы собираете. Но я нахожусь в разлуке с близкими – с отцом, супругом, со своими детьми… От этого мои слёзы не кончаются, Чандра-дэв. Если бы я только могла… Но от удара Шани нет средства. Шани виноват в моём состоянии, в каждой пролитой слезе.

– Но вы же сами сделали много такого, чего делать вовсе не следовало, – покачал головой дэв. – Зачем вы хотели извести дэви Чхаю и её детей? Жили бы мирно, всё бы и обошлось… Какой толк лить слёзы сейчас, дэви, когда уже невозможно ничего исправить или изменить?

– Мне грустно, Чандра-дэв, так грустно, что словами не передать, – произнёс призрак так горько, что зрители в Сурья-локе все ощутили обжигающий холод отчаянья и одиночества Сангьи. – Я не смогу увидеть своего супруга – едва Сурья покажется из-за горизонта, я растаю вместе с этим туманом, став росой. Ах, если бы было можно только смотреть на него и на моих деток – тогда даже Чхая и Шани были бы мне безразличны!

– Сочувствую вам, дэви, – вздохнул Чандра. – Но не представляю, каким путём это было бы возможно. Тела у вас нет, и новое сделать невозможно – удар Шани обладает тем же разрушительным действием, как трезубец Махадэва.

– Тогда хотя бы можете передать им, что я ещё здесь, в этом мире, и жду встречи с ними? – зарыдал призрак. – Можете сделать это для меня, Чандра-дэв?

– Конечно, я всё передам, – грустно произнёс дэв. Лучи Сурьи, уже показавшего краешек, пронзили туман и он начал быстро таять. С ним растаяла и Сангья, оставив на песке, как слёзы, крупные капли росы.

– Какой ужас, – прошептала Ями, прижимая ладони ко рту. Дхамини поспешила утешить её, похлопывая по руке, а Сурья и Чхая взялись за руки. – Я никогда не думала, что… что так ужасно существование без тела. Вот почему Триада усыпила Сурья-дэва, когда его телу был нанесён урон, – если бы она так не сделала, то отец бы ужасно мучился… Ох, Дхамини, давай выйдем ненадолго – я расскажу тебе историю дэви Сангьи, ты же не знаешь всего.

И девушки вышли в другой покой Сурья-локи. Дхамини понимала, что Ями нужно выговориться, да и узнать ещё одну часть запутанной семейной истории Шани ей было важно.

– Должно быть, ты знаешь, – начала Ями, выпив воды для успокоения, – что раньше у Сурья-дэва была одна жена – Сангья, дочь дэва Вишвакармы, зодчего богов. Она родила нас с Ямой. Но каждым своим прикосновением Сурья-дэв обжигал свою супругу. Не в силах вытерпеть его жар, дэви Сангья удалилась совершать длительную аскезу в горы. Она не могла сделать это открыто и удалилась тайно. Но, чтобы ни её супруг, ни мы, тогда совсем малые дети, не замечали её отсутствия, дэви наделила свою тень жизнью, создав свою точную копию – Чхаю. И велела ей заботиться о Сурья-дэве и детях, но не думать занимать её место.

– Но, когда Сурья-дэв понял, что дэви Чхая не обжигается от его прикосновений, он ведь должен был… потребовать от неё выполнения супружеских обязанностей в спальне?