Путешествие к Арктуру

После этих протяжных слов она начала снимать с себя шкуру, которая столь красиво облегала ее фигуру, и жестом предложила Маскаллу поменяться одеждой. Он стыдливо повиновался, осознав, что предлагаемая замена действительно больше соответствовала его полу. Шкура была свободней его старого одеяния. Задрапированная в него Оушейкс показалась Маскаллу более женственной и опасной.

— Я не хочу, чтобы ты получал какие-либо подарки от других женщин, — медленно сообщила она.

— Почему нет? Какое тебе до меня дело?

— Ночью я думала о тебе. — Ее голос был тягучим и насмешливым, словно альт. Она села на ствол поваленного дерева и отвернулась.

— В каком смысле?

Она не ответила, но начала отрывать кусочки коры от ствола.

— Прошлой ночью ты была очень высокомерной.

— Сегодня не прошлая ночь. Или ты всегда шагаешь по миру, оглядываясь назад?

Настала очередь Маскалла промолчать.

— И все же, если у тебя есть мужские инстинкты — а я полагаю, что они у тебя есть, — ты не сможешь противостоять мне вечно.

— Но это абсурдно, — сказал Маскалл, широко раскрыв глаза. — Да, ты красивая женщина, но мы не можем быть такими дикарями.

Оушейкс со вздохом поднялась на ноги.

— Не имеет значения. Я могу подождать.

— Из чего я делаю вывод, что ты намерена путешествовать в моем обществе. Я не возражаю — на самом деле я буду только рад, — но при условии, что ты прекратишь подобные разговоры.

— Однако ты считаешь меня красивой?

— Почему бы и нет, если это правда? Не понимаю, какое отношение это имеет к моим чувствам. Перестань, Оушейкс. Ты найдешь множество мужчин, которые будут восхищаться тобой — и любить тебя.

Она вспыхнула.

— Разве любовь выбирает, дурак? Думаешь, у меня такие проблемы, что приходится гоняться за любовниками? Да прямо сейчас меня ждет Кримтайфон!

— Ну хорошо. Прости, что оскорбил твои чувства. А теперь перестань меня соблазнять — ведь это всегда соблазн, когда в дело замешана красивая женщина. Я себе не принадлежу.

— Я ведь не предлагаю тебе ничего отвратительного. Почему ты так меня унижаешь?

Маскалл убрал руки за спину.

— Повторяю, я себе не принадлежу.

— А кому ты принадлежишь?

— Вчера я видел Суртура — и с сегодняшнего дня служу ему.

— Ты беседовал с ним? — спросила она с любопытством.

— Да.

— Расскажи, что он говорил.

— Нет, я не могу… и не стану. Но что бы он ни сказал, его красота была намного мучительней твоей, Оушейкс, и потому я могу хладнокровно смотреть на тебя.

— Суртур запретил тебе быть мужчиной?

Маскалл нахмурился.

— Разве любовь — мужская забава? Я бы назвал ее женской.

— Это не важно. Ты не всегда будешь таким ребячливым. Но не испытывай мое терпение.

— Давай сменим тему — и, ради всего святого, тронемся в путь.

Внезапно она рассмеялась, столь звучно, мило и чарующе, что его охватил огонь, и он пожелал заключить ее тело в объятия.

— О, Маскалл, Маскалл! Какой же ты глупец!

— В чем я глупец? — спросил он, досадуя не на ее слова, а на собственную слабость.

— Что есть мир, как не творение бесчисленных пар любовников? И все же ты считаешь себя выше этого. Пытаешься убежать от природы, но где найти нору, чтобы в ней укрыться?

— Помимо красоты я признаю второе твое качество: настойчивость.

— Узнаешь меня поближе — и, влекомый законом природы, подумаешь дважды и трижды, прежде чем отвергнуть меня… А теперь, перед тем как отправиться, нам следует поесть.

— Поесть? — задумчиво переспросил Маскалл.

— Разве ты не ешь? Пища у тебя относится к той же категории, что и любовь?

— Какая пища?

— Рыба из реки.

Маскалл вспомнил свое обещание Джойуинд. Однако он испытывал голод.

— А нет ничего менее жестокого?

Оушейкс презрительно поджала губы.

— Ты побывал в Пулингдреде, верно? Все люди там одинаковые. Считают, что на жизнь надо смотреть, а не проживать ее. Если собираешься в Ифдоун, придется тебе изменить свои взгляды.

— Иди лови свою рыбу, — ответил Маскалл, нахмурив брови.

Широкие, чистые воды катились мимо со стороны гор. Оушейкс опустилась на колени на берегу и всмотрелась в речные глубины. Ее лицо стало напряженным и сосредоточенным, она окунула руку в волны и вытащила маленькое чудовище. Это была скорее рептилия, а не рыба, чешуйчатая и зубастая. Оушейкс бросила ее на землю, и та начала ползать вокруг. Неожиданно Оушейкс направила всю свою волю через сорб. Существо взвилось в воздух и рухнуло уже мертвое.

Оушейкс взяла кусок сланца с острыми краями, чтобы счистить чешую и выпотрошить рыбу. В ходе этой операции ее руки и одежда покрылись пятнами светло-красной крови.

— Найди друд, Маскалл, — с ленивой улыбкой сказала она. — Прошлой ночью он был у тебя.

Он отправился на поиски. Найти друд оказалось непросто, поскольку его сияние потускнело и ослабло в солнечном свете, но в конце концов Маскалл его отыскал. Оушейкс положила друд в нутро чудовища и оставила труп на земле.

— Пока она готовится, я смою кровь, которая так тебя пугает. Ты что, никогда прежде не видел крови?