Путешествие на абсолютный полдень

Они пошли. Какими-то закоулками, подземным низким тоннелем, через садовый павильон, пугая садовников, к пруду. Где в прошлый раз в густой ивовой поросли оставили летающее блюдце. Кораблик был одноместный, в отличите от транспорта кира Хагиннора. Лететь в нем нужно было у пилота на коленях. Но, если Ли рассчитывал, что за дорогу хотя бы часть ситуации исправит, он ошибся. Государь Аджаннар руки уложил в сенсорные захваты кресла, а в глаза Маленькому Ли больше не заглядывал. Ли всю дорогу держался за ушибленный локоть, пытался просчитать дальнейший сценарий и твердил себе: все было хорошо, Маленький Ли, пока ты не сделал правильно. Не сорваться, не сорваться самому.

Бежал по Крепости за государем он точно так же, как до этого бегал за своим северным князем Лал. Только ничего веселого в этом не оказалось. В лифт Маленького Ли вообще впихнули за шкирку. В командном зале Ли инстинктивным движением, практически неосознанно поднырнул под руку северянина и вбежал внутрь, а государь остался стоять, лезвием меча под шею припертый к стене сразу у входа.

– Мы еще не закончили, – спокойно сказал северянин. – Придется подождать, государь.

Государь сжал кулаки, но северянин, предупрежденный, что дистанцию с этим человеком сдавать нельзя, сам сдвинулся назад, а меч оставил. Под роскошным платьем Лал носил военные сапоги и брюки. Платье и головной убор с покрывалом лежали на полу, полковник, положив ногу на ногу, покачивался в плавающем капитанском кресле и щурился на вновь вошедших. Он был в командном пространстве, немного не здесь. Все остальные ждали в стороне.

– Поаккуратней с ножичком, – предупредил кир Хагиннор. – Это все-таки мой сын.

– Да я не злой, не бойтесь, – отвечал красноглазый. – Если что, государь, у меня есть пьяный гриб. Или останетесь на трезвую голову? Тогда спокойно.

– Вы что затеяли? – голос у государя сел, нервы сдали, и он сам стукнулся затылком о стену, откинув назад голову.

Ли боялся, что государю чисто физически станет плохо. А как в Крепости лечить скачок давления или сердечный приступ, он не знал.

– Потерпи, сынок, – отвечал кир Хагиннор. – Будет больно, но терпи.

Наконец Лаллем дернулся, словно его ударили палкой. Встряхнул головой, оглядел присутствующих.

– У вас зазор в две минуты, – сказал он. – Заберите матриканта, и я схлопну систему, пока она не ушла на следующий цикл. По правому циркулю идти до вертикальной стенки, потом опять направо. И бегом назад. Извини, Добрый Хозяин, по-другому твоя система не ломается. Только через рабочий процесс.

Фай с Сеймуром Саном исчезли в правом полукруглом коридоре. Вернулись через минуту с кем-то, еле волочащим ноги. Бесшумно пошли вниз аварийные шлюзы обоих циркульных коридоров, командный зал задраивался наглухо. Пол вздрогнул. Раз, другой и третий.

– Вот и все, – сказал Лал. – А вы боялись. Нет больше Медленного Света.

– Молодцы, – сказал кир Хагиннор, тяжелее, чем обычно опираясь на свою трость. – Если вы не молодцы, то и свинья не красавица.

Загудела вентиляция. Левый шлюз открылся, правый остался опущен. Прошелестел клинок северянина, прячась в ножны. Лал поправил спадающую с плеча рубашку и соскочил с капитанского кресла, куда сразу же сел уставший стоять кир Хагиннор. Государь по-прежнему держался у стены и смотрел на человека, которого привели таю, и сейчас уговаривали, обнимали, гладили, старались успокоить. И Лал на него смотрел и улыбался. Как своему отражению в зеркале. Только отражение было нежнее и моложе.

Маленький Ли понял, что дрожит. Все получилось слишком быстро и сумбурно. И совсем не так, как он хотел. Все вообще получилось крайне неудачно. Государь сделал полшага к обнявшимся таю, внимательно вглядываясь в матриканта. Потом еще полшага. Позвал по имени – Оро Ро. И Ли бросился бежать. Куда он вылетел, из какого лифта, он не понял. Кажется, все на ту же летную палубу, но со стороны грузового терминала. Вокруг был пустое огромное пространство, почти целый, ничем не занятый ярус рудничного зиккурата. Чистота и пустота. Вдалеке замерли в полупрозрачных лапах захватов два «блюдца» и флаер Фая. Ли кинулся в ближайший к лифтам угол, забился под опущенную близко к полу аппарель и разрыдался так, как никогда в жизни – не случалось у него раньше ни одной похожей причины для горя. Нарочно ему Лал выпустил матриканта, чтобы отомстить, проучить и поставить на место, или правда существовала такая необходимость, Ли было уже все равно. Он сдался. Он проиграл. Он все сделал правильно. И себе во вред. Для всех все устроил, для себя не сумел. Избавился от одного конкурента, зато вызвал другого. Его колотило, он задыхался, бился головой, спиной и плечами о все поверхности в тесном закутке, он даже не сразу понял, что его тащат из-под аппарели чьи-то руки, а не попросту мотает по полу в истерике. Ли уткнулся лицом в парчовый кафтан. Дыхание шло со спазмами, сказать ничего не получалось. Он попытался уползти обратно, его не отпустили.