Путешествие по арабским странам

Через несколько часов рядом с шоссе показался оазис, где среди пальм возвышались гостиница и мечеть.

На дорожном столбе стояло 67 — ровно половина расстояния между Каиром и Суэцем.

— Оазис создан искусственным путем, — сказал водитель-египтянин.

Затем опять потянулась холмистая пустыня, прорезанная черной лентой шоссе, по которому в обоих направлениях мчались автоцистерны и тяжелые грузовики: нефтепровод, недавно проложенный правительством от Суэца до Каира, пока еще не мог обеспечить столицу необходимым ей количеством горючего.

То и дело на глаза попадались бараки, почти всегда пустые. Часто это были лишь глиняные стены без крыши, с пустыми оконными и дверными проемами.

— Посты, прежде английские, теперь египетские, — гордо заявил водитель-египтянин. На нем был темный костюм с ярким галстуком и красная феска с черной кисточкой.

Два ряда тесно прижавшихся друг к другу квадратных глиняных хибарок образовывали узкую улицу с горбатыми тротуарами, которая кишела людьми. Это въезд в Суэц. На тротуарах возле домиков и на самой мостовой бурлила жизнь. Группы мужчин в галабиях, поджав ноги, сидели кружком на земле, болтали, наблюдали прохожих или просто дремали. Рядом играли или уверенно сновали в толчее дети в длинных светлых, часто грязных рубахах. Женщины с монашескими лицами, обрамленными черными платками или целиком закрытыми покрывалами, суровые и безмолвные, пробирались сквозь толпу, почти все с грудными младенцами на руках и ведя за собой малышей постарше. Мясник подвешивал к потолку своей лавки несколько ободранных бараньих туш. Розовое мясо было буквально усеяно красными печатями. Торговцы стояли рядом с лотками, зазывая покупателей или торгуясь. Что вы желаете купить? Консервы или сигареты? Кока-кола или гуталин? Ткани или расчески? Одежду или ювелирные изделия? Сорочки или носовые платки? Сандалии или зубную пасту? Амулеты, пуговицы для брюк или синие бусы? Одного взгляда достаточно, чтобы убедиться: здесь есть все.

Как только машина миновала предместье, картина резко изменилась. По обеим сторонам широких улиц стояли высокие современные дома, а над ними вздымалось высотное здание. Торговля отступила с тротуаров и скрылась в магазинах. На улицах наравне с галабиями появились костюмы.

Это Суэц.

А еще дальше, за незастроенным участком земли, — малоизвестный населенный пункт Тауфик. Этот городок с его белыми домами, пальмами, эвкалиптами и цветущими акациями производит впечатление сказочного. Раньше здесь находился центр администрации Суэцкого канала, извлекавшей из его эксплуатации тридцать пять миллионов английских фунтов в год. В этот го-род-рай египтяне до недавнего времени могли попасть лишь в качестве слуг или чернорабочих.

Здесь кончается Суэцкий канал[7].

Танкер прорезал сверкающие голубые волны Красного моря, трехцветный флаг слегка трепетал на ветру. Капитан получил от судовладельца радиограмму с указанием привести «Изокордию» в Тауфик пятнадцатого в шесть часов утра.

— Совершенно непонятно, — сказал капитан.

Всем, кто плавал в этих водах, было известно, что судно, прибывшее позже пяти часов утра, не может в тот же день пройти через канал. Если огромный танкер с двадцатью тремя тысячами тонн неочищенной нефти приползет в порт с опозданием на целый час, он останется в заливе до следующего утра. Тут уж ничего не поделаешь. Хотя они легко могли бы прибыть вовремя, капитану теперь придется уменьшить скорость, чтобы оттянуть час прихода, а затем целые сутки торчать перед входом в канал.

— Разве это не безумие!

Капитан приказал радировать, что он может прибыть до пяти часов. Радист покачал головой. Он уже восьмой раз проделывал этот рейс, но еще ни разу не сходил на берег. «Если мы задержимся, можно будет пойти в город, — подумал радист, — но старику это, видимо, безразлично».

Ответ судовладельца показался капитану еще более непонятным. Хозяин продолжал настаивать на шести часах, но, «конечно, — говорилось в радиограмме, — следует сообщить администрации, что танкер тем не менее желал бы пятнадцатого утром присоединиться к каравану судов, проходящих через канал».

Капитан приказал дать соответствующую радиограмму администрации канала. Задумываться над странным указанием судовладельца ему казалось бесполезным, тем более что он не сомневался в получении отказа.

Но тут произошло нечто неожиданное. Администрация канала ответила в ту же ночь и не по-французски, как обычно, а по-английски: «Yes you will join this morning convoy stop pilot will board you in time»[8].

Ровно в шесть часов утра «Изокордия» прибыла в северную бухту Суэцкого залива и стала на якорь. Голубоватая вода светилась, солнце стояло уже высоко. На фоне лазурного безоблачного неба резко выделялись обнаженные контуры гор. Капитан с мостика разглядывал в бинокль еще спокойную бухту.

На всех кораблях был поднят полоскавшийся на ветру флаг Египта — зеленый с белым полумесяцем и тремя белыми звездами — и маленький желто-синий флажок, сигнализировавший: «Нужен лоцман». Итак, еще ни на одном корабле не было лоцмана.