Путешествие по арабским странам

В это же время под деревьями перед зданием администрации прогуливались двое французов. Они познакомились несколько недель назад на террасе гостиницы Бель-Аир в Суэце и сегодня утром случайно встретились здесь. Один из них был корреспондентом парижской газеты в Каире. Пресс-атташе французского посольства посоветовал ему полюбопытствовать пятнадцатого числа, как караван судов пройдет через канал. Вот он и приехал накануне вечером в Суэц. Другой француз был лоцманом, жил здесь уже три года и сегодня утром пришел к заливу посмотреть, что произойдет. Он знал, что в этот день суда не пройдут через канал. Знал он также, что и в Порт-Саиде в это утро лоцманы будут бастовать.

— Сегодня все решится, — сказал он.

— А когда вы сами узнали о бойкоте? — спросил корреспондент Жюльен.

— Официально вчера.

— А неофициально?

— Там это решили десятого, а потом сведения постепенно просочились.

— Где решили?

— Ну, там.

— Кто рекомендовал вам, французским лоцманам, сегодня утром не приступать к работе? — настаивал Жюльен.

Лоцман засмеялся.

— Это неплохо сказано.

— Что? — спросил Жюльен.

— «Рекомендовал»!

— Почему?

— Eh bien, mon vieux[9]. Это вы знаете не хуже меня. Такое не рекомендуют. Такое предписывают.

— Кто? — быстро спросил Жюльен.

— Наш консул.

— Послушайте, не может же консул приказывать работать вам или нет. Это вы сами решаете.

— Думаешь! — сказал лоцман вызывающе, растянув «penses-tu»[10], чтобы придать ему больше веса. — Это все гораздо хитрее. Сначала, несколько недель назад, консул приказал нам отправить домой женщин и детей из-за опасности войны. Ну, это его дело. Это он мог приказать…

— Приказать-то он мог, — прервал его Жюльен, — по выполнять приказ или нет — зависело от вас.

Загорелый человек лет тридцати, проходя мимо, кинул: «Bonjour»[11]. Они ответили на приветствие.

— Посмотрите на этого парня, — сказал лоцман. — Он из Бреста. Упрямый бретонец поссорился с женой из-за того, что она не хотела ехать. Но и его консул обломал.

— Но как же так! — в голосе Жюльена слышалась досада.

— Comment, comment[12]! Вот тебе и как! Сначала консул сказал: «Отправьте вашу жену домой, будет война». Тот ответил: «Моя жена не верит в войну и в любом случае хочет быть со мной». Тогда консул спросил: «Сколько осталось до конца вашего контракта? Пять месяцев. И вы хотите остаться? Да? Тогда отправьте лучше свою жену домой».

— А с консулом ему не хотелось ссориться, так, что ли?

— Конечно, так.

— И тогда он поссорился с женой, да?

— Но она же не хотела ехать. Говорит, не позволяй себя запугивать, не участвуй в этой войне нервов, я останусь.

Оба помолчали.

— И все же она уехала! — заметил наконец Жюльен.

— И не говорите! С тех пор Роже, так зовут парня, зверем на всех смотрит. Она ему ни разу не написала.

Они прошлись до каменного льва, оскалившегося у входа в Суэцкий канал, и повернули назад.

— А ваша семья где? — спросил Жюльен.

— Моя жена с обоими сорванцами поехала в Нант к своим родителям. Там уже задули холодные ветры. Мы здесь потеем, а они мерзнут. Особенно ребята! Стоит детям пожить здесь несколько лет, как они совершенно отвыкают от европейской осени.

— А теперь, — с добродушной насмешкой сказал корреспондент, — вы хотите поехать вслед за ними, чтобы насладиться прохладным европейским климатом?

— Я вовсе не хочу, — возразил лоцман.

— Но вы участвуете в забастовке, и притом в политической.

— Политическая она или нет, что я могу сделать? Вы из «Юманите», вам легко говорить. Думаете, мне это нравится? Но если я бастую, прежняя администрация гарантирует мне жалованье на три года вперед.

— Гарантирует письменно? — спросил Жюльен.

— Нет, не письменно. Но что же делать?!

— Держаться египтян и приступить к работе!

— А если вернется старая администрация, — вспылил лоцман, — я вылечу и ни один судовладелец не даст мне работы. Они ведь все связаны между собой.

— А если канал останется у египтян, вы тоже лишитесь вашей прекрасной должности.

— Все это не так просто, — недовольно проворчал лоцман.

— Как ни крути, риск всегда будет. Уж такова жизнь, — сказал Жюльен.

В это же время в небольшом кабинете внутри белого здания раздался телефонный звонок…

Через открытую дверь комнаты были видны зарешеченная галерея, сад с деревьями, усыпанными ярко-красными цветами, широкая улица, обсаженная пальмами, а за ней — сверкающий на солнце Суэцкий канал. Помещение было полно людей. Большинство мужчин в ожидании стояли в комнате или на галерее, несколько женщин сидели в широких кожаных креслах.

— Дамы и господа, — громким голосом произнес человек за письменным столом, кончив говорить по телефону, — у меня для вас сюрприз.

С галереи все протиснулись в комнату.

— Несколько часов назад я получил следующую радиограмму: «Arrive Suez 6 heures priere aviser si convoi matinee 15 merci — commandant[13]. Судно уже здесь.

— Что он сказал? — спросил кто-то в коридоре, а другой быстро крикнул ему:

— Судно прибыло в шесть, хочет сегодня же уйти!

— От кого радиограмма? — спросил чей-то голос по-французски.