Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI

Ну что я приобрету, окончив этот институт? Умение болтать на различные темы по географии, истории, литературе? Но болтать я и так могу, прочитав по книге по каждой из этих дисциплин. Для чтения гуманитарных книг нужно только желание и никаких дополнительных знаний.

И решил лучше просто стать инженером, который что-то может делать, а не только сидеть в кресле и болтать. Тем более не было желания стать «паяцем» и кривляться на сцене, чтобы тебе заплатили, после окончания какого-нибудь театрального вуза.

Технологический факультет Плехановского института в этом плане, с моей точки зрения, оказался идеальным. Он давал широкое образование. У нас в программе были следующие дисциплины, которые вели замечательные преподаватели:

1. Курс химических наук: химия неорганическая, которую вел обаятельный преподаватель – профессор Лузин, автор учебника; количественный и качественный химический анализ – запомнился и понравился мне больше других дисциплин, в основном благодаря замечательному строгому преподавателю Ашалуйс Аветовне Аветисян; органическая химия; коллоидная и физическая химия; биохимия.

То есть подготовка по химии была фундаментальной и всесторонней.

2. Физико-технические науки:

физика, электротехника; сопромат; теория машин и механизмов; строительное дело; холодильная техника.

Конечно, человеку, который «постиг» сопромат, в жизни уже ничего не страшно.

3. Технологические дисциплины: товароведение пищевых продуктов, товароведение жиров, которое вел заслуженный деятель науки профессор Николай Иванович Козин, автор замечательной книги «Химия и товароведение пищевых жиров».

4. Что касается различных философий, то необходимый материал я легко усваивал на лекциях и творчески излагал его на семинарах. В отношении философии я полностью согласен с определением А. Эйнштейна: «От философии остается такое впечатление. Жуёшь, жуёшь, а глотать нечего».

Такое широкое образование и дало мне на всю жизнь возможность читать, не чувствуя себя идиотом, книги-монографии по любой специальности, в которых меня заинтересовывали те или иные факты.

Легкость, с которой мне давались различные дисциплины на 2-м и 3-м курсах, несколько разложила. И вот на 4-м курсе во втором семестре я встретился с настоящими преподавателями: тройку по электротехнике мне залепил О. Ганн. С этим электричеством я был не в ладах с детства, когда сжёг подарок папы – новогодние лампочки.

Не успел я «очухаться» от этого, как вторую тройку мне «влепил» профессор Н.И. Козин по товароведению жиров. И так я вылетел из персональных стипендиатов. Это был удар с длительными разнообразными страданиями и переживаниями. В общем, после этого удара я вновь стал «нормальным» человеком.

Теперь я полностью согласен с формулировкой Достоевского: «Человека (мужчину) формирует страдание». Уточняя эту формулировку, дополняю: «Мужиков надо иногда бить, правда, не надо калечить», без этого они людьми не станут. Считаю, что идеальным для воспитания мужчин является служба в армии. Поражает «тупость» многих мам-женщин, которые, не сошедшись характерами, разводятся с мужьями и сами воспитывают единственного сына, ограждая его от мужского воспитания. Более того, они «грудью ложатся», чтобы оградить, освободить своего сына от службы в армии. Их лозунг: «Я всё сделаю для (считай за) своего ребенка».

В результате растет поколение так называемого «третьего пола». Юноши, которые «ушли» от службы в армии, живут с мамами до 40–50 лет, не заводят ни семьи, ни детей. Этот третий пол и является одной из угроз гибели нашего народа, а следовательно, и государства.

Чисто мужское воспитание мы получали в 1944, 1945, 1946, 1947 и 1948 годах в армейских лагерях.

В 1944–1945 гг. эти лагеря были очень хорошо организованы для подготовки из нас – 15-16-летних, резерва для последующего призыва в армию. Двухмесячные лагеря в 1945 году – это была настоящая служба в армии. Командовали нами фронтовики, получившие то или иное ранение, и молодые курсанты – лейтенанты.

Всё было армейское: отделения, взводы, роты и наш батальон. Индивидуальная учеба с оружием и общевойсковые учения в поле. Потом шагистика и парад.

Мужское воспитание действовало автоматически: тем, кто отказывался маршировать, предлагали ползти по-пластунски метров 200–300. Не проползешь – в столовую не попадешь. Маменькиных сынков, объявивших в очередное для них дежурство: «Я никогда не буду мыть уборную» или «Я никогда не буду чистить картошку и мыть котлы на кухне», – воспитывали «творчески»: устраивали вечером «тёмную». Сбивали с ног и хорошо пинали ногами и добавляли руками. После 2–3 «тёмных» «сынок» становился нормальным членом мужского коллектива. Индивидуалистов мужской коллектив выявлял безошибочно.

Одну «тёмную» устроили нашему другу Юре Соснину, уж не знаю за что.