Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI

В.П. Шишков вел речь о дальнейших совместных исследованиях. Я строил планы экспериментов по поиску профилактических и лечебных средств.

Естественно, В.П. Шишков получил штаты на приличную лейкозную лабораторию, и… Как только он получил эти штаты, все разговоры о совместных экспериментах прекратились. Он вообще перестал меня замечать – стал очень занят и начал руководить сам.

Во главе лейкозной лаборатории он поставил такого «товарища», при одном взгляде на которого у меня сразу исчезало желание обсуждать с ним научные проблемы. Итак, ветеринары вновь отказались от союза с другими специалистами.

Вскоре, увидев, что борьба с лейкозом по пути изменения генетического кода – дело длительное, В.П. Шишков пошел к научной славе другим путем.

Социология определила, что Науке – истинной Науке угрожают 3 фактора: 1) карьеризм; 2) большая наука; 3) журналистика.

В.П. Шишков двинулся по пути карьеризма – стал академиком, Секретарем Президиума Академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ), и на некоторое время прекратил научные исследования, превратившись в академика.

Тем не менее я считаю, что то, что мы с Сергеем Николаевичем Макаровым успели сделать, является хорошим заделом и новым направлением для исследования патогенеза и подбора профилактических средств против лейкоза с/х животных на основе Femto, т. е. квантовой биофизики.

Новый ректор В.М. Данилевский, второе ограбление кафедры биофизики и всей академии

Профессор Ф.М. Данилевский был исключительно высококвалифицированным ветеринарным врачом и заведующим главной терапевтической кафедрой – кафедрой по изучению незаразных болезней.

Как и положено, он решил не отставать от времени и ввести в академии техническое новшество.

Однажды в коридоре я встретил ВЫСОКОПОСТАВЛЕННУЮ группу. В неё входили: начальник главка В.Ф. Красота, ректор В.М. Данилевский и ещё 2–3 личности, и среди них наш зав. кафедрой физики, кандидат технических наук А.С. Белановский – он оказался у них консультантом.

«А вот и биофизик, сейчас мы его спросим! – провозгласили они. – Как Вы относитесь к тому, что мы УСОВЕРШЕНСТВУЕМ учебный процесс за счёт наглядности – повесив в аудиториях телевизоры?» – «Так у них же маленький экран, далеко не видно!?» – «А мы повесим в каждую аудиторию по нескольку телевизоров». – «Это по сколько же?» – «Штук по 10–12». Тут я прямо заявил: «Это неразумно. Во-первых, всё равно будет мелко. Во-вторых, при таком количестве телевизоров, если, по крайней мере, один выйдет из строя, он разбалансирует всю систему. Потом эти 100–150 телевизоров – это большие деньги, выброшенные на ветер.

Если хотите иллюстративности, сделайте в каждой аудитории большой экран и хороший проектор, как в университете. Там всё-таки умные люди, и телевизоров они в аудиториях не вешают». Тут вся компания как-то замкнулась сама на себя вокруг А.С. Белановского, ко мне спинами. Я пошёл дальше. В академии были 3 технические организации: лаборатория новых методов, КИП – это технари для ремонта оборудования и моя техническая группа. Лаборатория новых методов состояла только из инженеров и техников. Поскольку ветеринарные врачи толком не могли им объяснить, что им надо, лаборатория занялась «своим делом». Они старательно конструировали весьма полезный прибор – дистанционный измеритель температуры у скота на базе измерения инфракрасного излучения.

Их деятельность, по непонятным причинам, вызывала недовольство у непонимающих ветеринарных руководителей.

Я попытался объяснить простую истину: прямой контакт врача-ветеринара с техником-инженером или физиком невозможен или малопродуктивен. Нужен посредник, который понимает и клинические, и технические проблемы, – а это биофизики. Мы обеспечим сотрудничество между специалистами.

Предложил включить эту лабораторию в состав моей технической группы. Ректорат решил иначе. Лабораторию передали академику И.Е. Мозгову – заведующему кафедрой фармакологии. Через некоторое время все сотрудники этой лаборатории ушли, и она исчезла. Куда делись штаты, никто не знает.

Нормальный научно-исследовательский институт может полноценно работать, если он имеет «3 ноги»:

1) хорошую механическую – конструкторскую лабораторию и мастерскую: такая лаборатория новых методов была уничтожена;

2) химическую – синтетическую лабораторию для создания своих приоритетных препаратов;

3) потребительские – исследовательские и терапевтические – лаборатории и кафедры.

После 1970 года бюрократия начала в вузах и НИИ планомерно уничтожать «созидательные» конструкторские и синтетические лаборатории, оставляя только потребительские.

Так, мощные производственные лаборатории были в Институте биофизики. Но ещё до моего ухода там «упразднили» 6-й и 7-й разряды у мастеров-виртуозов, которые могли сделать любую установку по эскизам, именно по эскизам, а не по чертежам. Тогда эти ребята стали самые сложные заказы передавать техникам 3-го и 4-го разрядов – делайте! Те и «валяли».