Путешествие в другие миры

Это был огромный океан, в котором мы оказались. Волны поднимались до высоты настоящих гор и снова опускались. Мы плыли по этому бурному морю, какого никогда не видела земля в самый сильный ураган, периодически надеясь, когда нас вздымало вверх на гребень, похожий на гору, увидеть землю, но ее не было видно.

Проплавав так некоторое время, Арауниэль предложил нам подняться в воздух и, пролетев над поверхностью, отыскать сушу. Мы взлетели на небольшую высоту, под облака. Ветер был не таким сильным, как предполагали волны, и даже они теперь спадали. Так что нам удалось летать в воздухе, паря под облаками над бурными волнами. Наш эфиромобиль быстро плыл, как воздушный шар, над огромными вздымающимися горами могучих вод, как горная местность, но вся в движении, пики и утесы пены постоянно поднимались и опускались.

Мы долго плыли, преодолевая многие тысячи миль, но ничего, кроме жидких гор высотой в сотни футов и темных океанских долин, не было видно. Ни земли, ни её следов мы не видели. В какой-то момент Арауниэль крикнул сверху, что видит остров. Это действительно был остров, но очень маленький – как большая скала на море, несколько сотен ярдов в поперечнике.

Мы спустились и высадились на остров. Он не был твердым. Через мгновение мы почувствовали, как он раскачивается под ударами волн. Очевидно, это была какая-то легкая субстанция, плавающая на волнах. И все же, поставив наш эфирный корабль в расщелину, мы некоторое время отдыхали, наблюдая за странной сценой бушующих волн и огромных нависших облаков, и каждый миг нам вспоминался первобытный хаос, в котором пребывали наш мир и Земля в далекие века, до того времени, когда были очерчены земли и континенты, и когда все еще шло формирование вселенной.

– Видимо, – сказал Арауниэль, – эта огромная планета еще не достигла своего твердого состояния, как Земля, Марс и наш мир.

После нескольких часов любования этой сценой мы решили исследовать наш плавучий островок. Одним из первых, что мы заметили, была огромная пещера в скале высотой в сто футов. Мы вошли в нее и попали в огромный зал, размеры которого отчасти объясняли плавучесть острова, поскольку он был практически полым, как корабль, и если стены были тяжелее воды, то зал делал его легче и придавал ему плавучесть. Зал был колоссальных размеров – гораздо больше, чем любой собор, который я видел на земле. С одной стороны его была большая терраса, поверхность которой была влажной, хотя вода в массе своей хорошо удерживалась. Крыша была сводчатой. Огромные арки высились из массивной скалы, и капающие воды образовали огромные сталактиты. Однако в этой скалистой пещере было определенное величие и красота, когда мы рассматривали ее при свете электрического фонаря, который Эзариэль взял с собой. В конце были два больших отверстия, которые, возможно, вели в еще более огромные пещеры в скале.

Пока мы любовались пещерой, в открытую дверь вдруг вошло странное гигантское существо. Оно было колоссального роста, рационального и прямого телосложения, но при этом странно напоминал рыбу. Огромное чудовище глубин, но, очевидно, нечто большее, чем простая скотина. Его тело было покрыто чешуей. Его голова не была глупого вида, у него был лоб, и он ходил прямо, как человек. Лучше всего я могу описать его как одно из огромных существ вторичной формации земли, неолита, если бы они были наделены разумом и рассудком, но он был более симметричен по форме и, следовательно, более красив, чем они. Очевидно, он принадлежал к тому типу жизни, который на Земле до сих пор можно увидеть в огромных чудовищах глубин, и все же по своему облику он был по-человечески похож на сказочных титанов древнегреческих поэтов – монарха глубин, колоссального и величественного, но при всем том океанического вида.

Он вошел в капающую водой пещеру и сразу же расположился на террасе. Он откинулся назад, как будто устал, и, прислонившись к скале, погрузился в сон.

Это дало нам возможность осмотреть его. Мы поднялись на террасу и в свое удовольствие рассматривали его огромные конечности. Очевидно, он был создан для жизни в воде – скорее для плавания, чем для ходьбы, и уж точно не для полета. Давление гравитации огромной планеты заставило нас почувствовать, что плавание – самый подходящий способ существования здесь. Ходить – это усилие, так как нужна была сопротивляющаяся среда, а это огромное тело было сформировано для того, чтобы плавать в водах или погружаться в их глубины.

Пока мы рассматривали его с помощью нашей электрической лампы, которую мы погасили при его появлении, в пещеру вошло еще одно гигантское существо и, улегшись на другой террасе, тоже погрузилось в сон. В пещере потемнело. Мы подошли к отверстию. Наступала ночь – короткая ночь Юпитера. Небо было усыпано звездами, и три из четырех лун сияли над бурлящими водами. Это была чудесная сцена – океан с его вздымающимися волнами и звездное небо с тремя лунами, сияющими в нем.