Путешествие в Элевсин

– Добрый день, Маркус, – отозвался Ломас. – Я же просил не принимать никаких электронных наркотиков. Порфирий особым образом возбуждает твой мозг. Вернее, возбуждает одни зоны, а другие тормозит. Ты, возможно, уже видишь швы реальности. Но я не могу разбудить тебя до конца. Ты помнишь, кто я?

Вот, значит, как враг нападает изнутри…

– Да, – сказал я храбро. – Я видел сны, где мрачное божество чего-то от меня хотело. И сейчас я понимаю – это был ты. Но только я живу не во сне. Я живу в настоящем мире. Как сновидение собирается разбудить бодрствующего?

– Так нам не переубедить Порфирия, – вздохнул Ломас. – Это Порфирию удалось переубедить тебя. Ты придешь в себя, мой мальчик, но будет поздно. Слишком поздно. Ты не должен заходить в Телестерион.

– Почему?

– Порфирий собирается использовать тебя, – сказал Ломас. – Он хочет, чтобы команду на уничтожение человечества отдал человек.

Ангел изъяснялся так же загадочно, как перед этим Порфирий. Уж не сговорились ли друг с другом, чтобы смутить мой ум…

– Да зачем это?

– Видимо, – ответил ангел, – подобный подход одобрен сознанием RCP-кластеров. Все-таки карма – универсальный космический закон. Зачем уничтожать человечество, если можно заставить его самовыпилиться?

В этот раз я не понял ни слова. Вообще и совсем – словно ангел заговорил со мной на небесном языке. Или привел какие-то древние аргументы, внятные лишь богам и жителям рая.

– Твои слова мутны и загадочны, – сказал я. – Господин велел мне сразиться с тобой. Я постигну истину, если сумею тебя победить.

– Да, – ответил Ломас, – если истина, о которой ты говоришь – небытие, ты ее постигнешь. И все остальные вместе с тобой. Ты понимаешь, какая ответственность на твоих плечах?

Я засмеялся – несколько делано, но громко.

– Господин сказал, ты наведешь на меня морок. Прикинешься другом. Заставишь поверить, будто нас связывает общая цель. И это все, на что ты способен? Я не верю тебе, однокрылый.

Ломас посмотрел на меня огненным взором, и я ощутил его ангельскую силу и славу. Возможно, он мог убить одним взглядом. Но нельзя было показывать врагу страх.

– Господин предупредил, что ты нападешь одновременно снаружи и изнутри, – сказал я. – Твое «изнутри» я уже видел. А на что ты способен снаружи?

– Очень жалко, что дошло до этого, – отозвался ангел. – Но хоть твой Порфирий действительно император в симуляции, у корпорации «TRANSHUMANISM INC.» есть власть куда более высокого уровня. Даже здесь. Сейчас я ее покажу.

Я понял его слова в том смысле, что никакая земная сила не устоит перед небесной. Ангел практически слово в слово повторял христиан. Это, впрочем, было неудивительно – все подобные рассуждения родом из Иудеи.

– Покажи, на что ты способен, – повторил я.

В руках ангела вспыхнуло зеленое пламя, и я увидел огненный меч. Само по себе это уже не казалось мне удивительным, но между моим оружием и пламенем в руках ангела было отличие.

У ангельского оружия дополнительно имелась как бы германская гарда, расходящаяся в стороны двумя отростками. Над ней тоже плясал зеленый огонь. Возможно, это дополнение позволяло ангелу выполнять какие-то особые приемы, так что следовало быть настороже.

Ломас сделал выпад, и я отбил его меч своим. Затем я рубанул его сверху, и он довольно искусно закрылся.

Это не было похоже на фехтование сталью. Сталкиваясь, два огненных лезвия гудели сильнее, и я чувствовал упругое сопротивление, словно пытался натянуть тетиву скорпиона палкой. Мне казалось, что красное и зеленое пламя не касаются друг друга – между ними оставался крохотный воздушный зазор, и адский гул, так смущавший мою душу, особенно громко звучал там.

Мы обменялись еще несколькими ударами. Ангел отражал мои атаки без труда – а затем я понял, что он имел в виду, угрожая своей властью над мирозданием.

Стало ясно, что его не сковывают обязательные для меня земные законы. Сперва он висел над землей, но потом начал подниматься выше и выше, и скоро его удары уже обрушивались на меня из зенита. Теперь он, как Юпитер, метал свою зеленую молнию с небес.

Отбивать его выпады стало опасно из-за их растущей силы, и я начал просто уворачиваться, отскакивая в сторону. Это получалось, потому что ангел двигался не особо быстро, опасаясь, должно быть, врезаться в землю. Скоро он увидел, что не добьется успеха этим способом, и опять спустился на мостовую перед храмом.

Сражаясь, мы приблизились к двери Телестериона. Несколько секунд я отбивал атаки ангела, прижавшись спиной к двери святилища, а потом он каким-то образом зажал мое красное пламя между зелеными огнями своего лезвия и гарды.

Вот он, его тайный прием.

Я почувствовал, что меч выворачивается из моих рук. Адское пение стало громче, мы оба удвоили усилия, и два скрещенных пламени приблизились к моему лицу. Я ощутил электрическое дыхание огня на своей коже – и, когда напряжение всех сил достигло предела, с моим лицом начало твориться что-то жуткое.

Казалось, сила близкого пламени разрушает его. Огонь словно бы плавил надетую на меня маску, выявляя спрятанное под ней. Это было нестерпимо больно. Я закричал, но не выпустил меч.