Путешествие в глубину моей памяти через тернии сна

Почти тот же двор, правда нет той зелёной скамейки где ждал он её по утрам перед школой, нет половины деревьев, разве только эта старая сосна, теперь уже с обвислыми ветвями. Он стоял у входной двери подъезда и не решался войти. «Это полный бред, абсурд, – думал он. – Она могла уехать, съехать, выйти замуж или жить у мужа, продать квартиру. Что я тут делаю?» Он в ужасе признавался самому себе и всё же заставил себя подняться по серой бетонной лестнице, стёртой подошвами обуви посередине. Миллионы раз подымали и спускали людей эти ступеньки, порой кого-то с надеждой наверх, а кого и безнадёжно вниз, по ней и он подымался к ней когда-то, по ней же и ушёл отсюда в последний раз, о какое счастье, что лестницы не умеют говорить, а им есть что рассказать, они бы поведали людям всё, что думают о них, и не пустили бы подыматься некоторых из них. И всё-таки, по какой бы лестнице ты ни подымался, всё равно упрёшься в дверь. Есть древняя поговорка на востоке: если судьба закрывает для тебя одну дверь, значит откроет где-то другую, ту, которая предназначена для тебя, осталась самая малость – найти её. Как однажды много лет назад он случайно постучал не в ту дверь, испытав на себе, что значит жить с нелюбимой, испытав всю боль потери дорогого тебе человека.

На звонок дверь открылась без традиционного «кто там?». На пороге стояла красивая девушка с до боли знакомыми чертами лица. Олега аж затошнило. Побледнев, как обезумевший, смотрел на неё, а когда овладел немного собой, до него дошло: перед ним стоит копия бабушки Жанны.

– Как вас зовут? – спросил он срывающимся от волнения голосом

– Жанна, – ответила девушка и улыбнулась. Он рухнул прямо к её ногам.

Через пару минут в комнате, где ему дали понюхать нашатырь, он увидел Таню. Она склонилась над ним и растирала ему водкой виски.

– Почему ты мне ничего не сказала? – надтреснутым голосом спросил он. – Ведь прошло уже столько лет.

– А зачем, Олег, ты был счастлив с ней, а я не из тех, кто способен разрушить чужое благополучие, даже если его бессовестно украли у меня.

– Счастлив, что ты знаешь о моём счастье, теперь ты хоть понимаешь, что я пришёл сюда, чтобы остаться!

– Мама, что тут происходит, я ничего не пойму, кто-нибудь в состоянии мне что-то объяснить?

– Доченька, это твой отец, биологический папа.

– Мой папа, – изумлённо проговорила Жанна. – А где он был до этого?

– Таня, я всё объясню ей.

– Не надо мне ничего объяснять, я и так всё вижу, – гневно сказала она. – Мама, можно я его чем-нибудь ударю по башке, сковородкой например, чтобы он не мучился?

– О боже мой, как она на неё похожа! – восторженно воскликнул Олег.

– Подтверждаю, характер скверный.

– Ни на кого я не похожа, и не смейте меня сравнивать с кем-то, да и вообще собирайте свои манатки и убирайтесь отсюда! – пальцем указывая на дверь, потребовала она.

– Жанна! – воскликнула Таня. – Перестань сейчас же здесь командовать, веди себя прилично!

– Ну ладно, тогда я уйду отсюда, – надевая в спешке пальто и хлопая дверью за собой, сказала она.

– Видишь, с какой мегерой ты меня оставил жить? – первый раз улыбаясь за всё это время, спросила Таня.

– Прости меня, Танечка, прости! Как она похожа на старую Жанну, просто невероятно – лицо, характер, даже фигура, у неё есть кто-то?

– Нет никого пока что, характер очень вспыльчивый, а так она добрая, работает стюардессой на авиалиниях, занимается в свободное время, хочет стать лётчиком-испытателем.

– Почему ты мне ничего не сообщила? – облизывая потрескавшихся губы, спросил он.

– Сначала было противно, когда узнала об измене, – с горечью ответила она, – потом решила тебя наказать, лишить счастья видеть своего ребёнка, потом вышла замуж, неудачно – разошлись.

– А я тебя часто вспоминал, спасибо тебе, что Жанной назвала, а почему не стал тебя искать, не знаю, как-то промчались эти года, даже не заметил, а ведь всё могло быть по-другому, – сумбурно говорил он. – Только я во всём виноват, только я.

– А как ты жил всё это время? Дети есть у тебя?

– Жил – не тужил, детей у нас с ней нет, да и любви никогда не было, страсть – да и только. Тебя часто вспоминал, но чувство вины перед тобой всякий раз останавливало идти дальше, чем воспоминания.

Два часа пролетели незаметно, многое было сказано, а ещё большее, конечно, недосказано, что было вполне нормально за такой короткий промежуток времени. Олег сидел и смотрел на неё, думая как она всё-таки изменилась: небольшие морщинки около глаз и рта, седые корни когда-то тяжёлых волос, вот только эти голубые глаза, что когда-то сводили его с ума, остались такими же, как и двадцать лет назад, теперь он уже точно знал срок разлуки, который их разделял, он так и не вспомнил, если бы Татьяна не напомнила ему с точностью до дня рождения дочки.

Скрипнула дверь, в комнату просто ввалилась Жанна, теперь она вся сияла, глаза блестели задором, в руке бутылка с шампанским, кулёк с конфетами – она так же бурно возвращалась в их жизнь, как и ушла пару часов назад.

– Жанна, что с тобой, детка? – испугалась Таня. – Рейс отменили из-за непогоды?