Путешествие в каменный век. Среди племен Новой Гвинеи

Я отправился на север долины Балием, чтобы найти Сатохока и порасспросить его о встрече с первыми белыми людьми. В моем представлении эту встречу в какой-то степени можно было уподобить первому контакту землян с инопланетянами. Но оказалось, что Сатохока уже не было в живых. Несколько недель спустя после встречи с тремя спасшимися белыми людьми его воины столкнулись с другими дани, с которыми они враждовали. Во время этого сражения, а может позднее, Сатохок и его люди были убиты. Они умирали в твердой уверенности, что повстречали богов из другого мира. Сейчас ни деревень, где они жили, ни полей, ничего из того, что им принадлежало, больше не существует. Все это стало достоянием сильных воинов дани, на чьей земле появился первый патрульный пост.

Когда люди из каменного века совершают прыжок в современность, то все происходящее с ними зависит от случайности. Вождь может сохранить свою власть, если в нужный момент встретит белого человека, представителя администрации. Но может случиться и так, что белый человек обратится не к вождю, а к человеку низкого ранга и сделает его своим лулуаи или тултулом (так белые называют представителей насаждаемых ими административных органов). Все дело случая, ибо киапу, туану (белому человеку) безразличны традиции коренных жителей. Он может выбрать тултулом того, кто понимает несколько слов по-малайски или говорит на ломаном английско-малайском языке. И тогда все рушится. Если раньше дурака, который хотел казаться умником только потому, что знал несколько слов по-малайски, высмеивали, то теперь его всячески возвышают.

Говорят, дани покончили с Сатохоком еще и потому, что он присвоил себе монопольное право на белых людей. Спустя некоторое время после аварии самолета американский капитан Уолтерс вместе с десятью филиппинскими парашютистами приземлился в Долине Балием, в 70 километрах от того места, где находились трое раненых солдат. Не успели они освободиться от парашютов, как были окружены сотнями воинов с трехметровыми копьями в руках. Парашютисты залегли с автоматами на изготовку. Но никто первым не начинал боя. Через четверть часа один из филиппинцев, здоровенный верзила весом в добрую сотню килограммов, поднялся, демонстративно отложил в сторону автомат и направился к ближайшему воину. В ответ вперед вышел вождь и воткнул в землю копье. Мирный контакт был установлен.

Только через пять дней Уолтерс и его люди добрались до раненых на земле Питера-Сатохока. Вместе с ними пришли другие дани, которые сразу же отстранили Сатохока от власти, заявив, что отныне они — представители «власти огневого оружия». Они потребовали, чтобы им ежегодно поставляли батат и не менее десяти упитанных женщин приятной наружности. Иначе в следующий раз они придут с ружьями белого человека и сами возьмут то, что им положено. Для Питера-Сатохока вынужденная посадка на его территории самолета с группой путешественников в Шангри-Ла обернулась бедой. Случись авария хотя бы на километр в сторону, он и его соплеменники жили бы себе, как и прежде.

Уолтерс приказал похоронить погибших и вызвал из Сентани самолет, с которого, усиленные динамиками, передавались заупокойные молитвы. Лагерь перенесли в центр долины Балием, но по-прежнему было неясно, как оттуда выбраться. Наконец 28 июня над одной из открытых площадок появился планер, который без труда совершил посадку. Между двумя шестами натянули нейлоновый трос, прикрепленный к кабине планера. Был разработан следующий план: довольно мощный, по небыстрый самолет С-47, снабженный большим крюком, пройдет по возможности над самой землей, крюком зацепит трос и поднимет планер в воздух.

— А что, если крюк не зацепит трос? — с таким вопросом Деккер обратился к пилоту самолета капралу Пейверу.

— Одно могу ответить, дружище: военное командование застраховало меня на десять тысяч долларов!

— Как же ты мыслишь провести свою посудину, да еще с планером на буксире, через узкий горный проход?

Пейвер пожимает плечами:

— Ну, уж это как получится.