Путешествие в Мир

Погода благоволила беглецам. Ветер ослабил свою силу, и море уже не было таким буйным как накануне. Снег по-прежнему шел непроглядной стеной, но он не вьюжил и не обжигал кожу, а мирно ложился на водную гладь, незаметно в ней утопая. Денизьям сидела в пол-оборота, провожая взглядом исчезающие за снежной завесой огни кораблей. Будто завороженная, она не двигалась и не произносила ни слова, но, когда снег полностью поглотил свет судов, решительно пересела за вёсла, взяв управление лодкой на себя.

Как в такой густой снежной завесе Денизьям определяла куда править, было для Горена любопытнейшей из загадок. Заговаривать с девушкой он не решался, ведь, как ни старалась она скрыть свою грусть, ей это не удавалось. Груз вины, который юноша чувствовал за собой перед Денизьям, не позволял ему произнести и звука. Слова утешения роились в его мыслях, но он знал, что какими бы обнадеживающими они ни были, им не под силу унять тоску девушки, возможно, навсегда покидающей свой родной дом.

Зверь.

Двигаясь в полной тишине, лодка беглецов плыла уже более четырёх часов. Не желая останавливаться даже на минуту, Горен и Денизьям время от времени сменяли друг друга на вёслах.

Их спешка имела весомую причину: погода на море вновь менялась. Временное затишье хоть и дало возможность друзьям беспрепятственно проплыть несколько миль пути, но длиться вечно оно не могло. Северный ветер снова напомнил о себе, а вместе с ним проснулось и море. Зародившись едва заметной водной рябью, волны быстро набирали силу, становясь всё крупнее и затрудняя движение лодки. Фонарь, закрепленный на носовом шпиле судёнышка, под натиском порывов ветра раскачивался так неистово, что тонкое стекло, защищающее его пламя, казалось, вот-вот должно было разбиться вдребезги, оставив беглецов без света в молочном полумраке снежной ночи.

– До берега осталось уже недалеко,– сказала Денизьям, утирая с лица снег,– Надо не сбиться с пути, иначе мы заблудимся и попадём в бурю. Лодка больше не слушается тебя, Горен. На вёслах буду только я, а ты держись крепче и следи, чтобы она не перевернулась.

Почти ползком, вурмек перебрался по раскачивающейся лодке на место девушки, и крепко вцепившись в борта судёнышка, удерживал его от крена, наклоняясь против ветра. Так беглецы плыли ещё с треть часа, пока, наконец, не достигли каменистого дна берега.

– Мы возьмём лодку с собой,– громко сказала девушка Горену, стараясь перекричать свист ветра.

Стащив с ног сапоги, заткнув их за пазуху и закатив брючины выше колен, она быстро спрыгнула в воду.

– Но ведь здесь холодно!– изумлённо воскликнул вурмек, глядя на Денизьям.

– Поторопись же! Я так могу совсем замёрзнуть,– крикнула девушка в ответ Горену.

Неуверенными движениями вурмек снял сапоги и вылез за борт. Оказавшись по колено в обжигающе холодном море, Горен больше не мешкал. Вместе с девушкой они взялись за лодку с двух сторон и вынесли её на заснеженный берег.

– Теперь скорее обувайся, иначе распрощаешься с ногами,– сказала Денизьям.

Вурмек надел сапоги и попытался осмотреться. Он точно знал, что море осталось за спиной, но того, что было впереди, юноша увидеть не мог: ночь и густая пелена вьюжившего вокруг снега укрыла от глаз беглецов то, что ждало их там, за её белой завесой.

– Идём,– сказала Денизьям, взявшись за край лодки.

– Но, куда?– удивлённо спросил её вурмек,– Ничего не видно.

Денизьям указала рукой в сторону.

– Туда,– ответила она,– Здесь оставаться нельзя. Скоро буря достигнет берега, и тогда нам не спастись. Надо торопиться.

Возразить Горену было нечего. Он поднял свой край лодки, и беглецы двинулись вперёд.

С каждым шагом вурмек и девушка уходили всё дальше от каменистого морского берега, и вскоре он остался далеко позади. Под ногами друзей лежала заледенелая земля, укрытая толстым настом мёрзлого снега. Неумолимый ветер, который будто не имел никакого направления и был призван небесными силами отягощать и без того нелегкую дорогу, слепил глаза путникам и пронизывал их тела жалящим холодом.

Но, ни его упрямая настойчивость, ни усталость, напоминающая о себе скулящим желанием перевести дух, не могли заставить Денизьям и Горена остановиться. Вурмек, сомневающийся в правильности принятого им решения, был готов перетерпеть многое, чтобы доказать самому себе и девушке, что его затея стоит риска, которому он подверг их обоих. Холод и ветер лишь сильнее разжигали в нём это стремление, и потому он противостоял им ещё упорнее. Денизьям, так же как и юноша, была полна решимости преодолеть все трудности, но вело её совсем иное. Она не сомневалась и не проверяла себя на прочность, как Горен. Позволь девушка себе хоть на мгновение мысль о том, что совершает неверный шаг, она бросила бы всё и вернулась назад, не оглядываясь. Поэтому она просто шла, думая только о том, как поскорее оказаться в безопасности и пережить эту ненастную ночь.

Пройдя еще несколько сотен метров, насквозь продрогшие и уставшие путники оказались всего в десятке шагов от заснеженного леса.

– Ещё совсем немного, – с облегчением произнесла Денизьям,– Мы почти дошли.