Путешествие в Россию

Сейчас дела обстоят так, что с северной стороны России некого бояться, поскольку там она сама и является концом света. Даже северные ветры, в других местах зловредные, несущие простуду и легочные болезни, России оказывают одно только благо — зимой благодаря им замерзают болота и реки, и дороги, сами по себе отвратительные, улучшаются, что позволяет оживить внутреннюю торговлю страны. В эту пору года русские усаживаются в сани, забирая с собою предназначенные на продажу товары и еду на несколько дней; они уверяют, что могут проехать до семи или восьми тысяч верст,[241] то есть две или даже три тысячи наших миль,[242] и это для них то же самое, что для нас приехать из Рима в Неаполь или из Лондона в Йорк.

С восточной стороны Россия соприкасается с Китаем, и если вдруг случится им воевать, то и тут можно будет сказать:

Imbellem avertis romanis arcibus Indum.[243]

Ни татары, ни калмыки, соседствующие с Россией, ныне не могут ее устрашить. Когда-то, грозя набегами, они облагали русских данью, но теперь один-единственный батальон с двумя пушками в состоянии обратить в бегство несколько татарских орд. Что же до калмыков, то там есть верные империи племена, и они, можно сказать, являются ее щитом и крепостной стеною.

Каспийское море, почти непригодное для навигации из-за отсутствия портов, и несколько пустынь отделяют русских от Персии; между теми и другими находится Грузия, страна греческой веры,[244] в случае войны она тут же примкнет к России. Кроме того, Россию и Персию разграничивает и охраняет еще и полоса бесплодных степей; вдобавок и сам воздух персидских провинций вдоль берегов Каспия нездоров, и воевать в этих краях будет нелегко. Эти провинции, стоившие России стольких людских потерь, были добровольно возвращены Кули-хану.[245] Тут очень был бы кстати закон нашего императора «de coercendo imperio»; [246] царь Петр тоже в свое время говаривал, что лишней земли он уже не ищет, ее у него и так чересчур много, а ищет только воды.

Турки не могут напасть на Россию со стороны Украины, которая является самой южной, самой прекрасной и плодородной провинцией всей империи. Между Украиной и турками пролегают бескрайние степи, на огромном протяжении лишенные воды. Река Днепр от Киева, столицы Украины, течет к Очакову, то есть к турецкой границе; на реке же этой есть пороги, перебраться через которые почти невозможно. Татары Кубани и Крыма могут, разумеется, подняться против русских. Они и сейчас вторгаются на Украину, жгут деревни, уводят в плен целые семьи, но с особенным напором не действуют и не могут там надолго закрепиться. Двадцать полков войска, набранного по совету Миниха, постоянно находятся в боевой готовности на идущих от Днепра вокруг этой провинции укрепленных линиях, с крепостями и сигнальными вышками, дающими знать, откуда надвигается неприятель. Чтобы окончательно избавиться от татар, русским следовало бы завладеть Азовом. Благодаря этому укрепленному пункту можно держать в узде все племя кубанских татар. А для управы на крымских татар русским неплохо бы овладеть Керчью, прекрасным портом, господствующим над одноименным проливом, этим киммерийским Босфором.[247] Здесь им следовало бы иметь флот, который курсировал бы вдоль Меотидских лиманов и по Эвксинскому морю.[248] Такой флот сдерживал бы татар и позволял бы диктовать условия самому Константинополю, живущему в значительной степени за счет Крыма. Таков был план царя Петра, который может и осуществиться, если в ведущейся сейчас войне к русским повернется удача. Проникнув через Молдавию в Польшу, турки могли бы нанести России большой урон — тем более что в тех краях им было бы куда удобнее снабжать свои войска фуражом и провиантом, нежели возле Очакова. Правда, поляки, поддержанные русской армией, всегда будут против магометан, да и молдаване, исповедующие греческую религию, за турками пойдут разве что по принуждению. Кроме того, и Киев, крепость немаловажная по меркам этих стран, главенствует над всем краем и защищает Днепр, большую реку, которую непременно придется форсировать, чтобы проникнуть на Украину. И эта провинция всегда доставит русским столько средств для ведения войны, что они неизменно будут иметь преимущество над турками.

О Польше, находящейся к западу от России, лучше умолчать. Страна, в которой нет ни армии, ни крепостей, в которой необходимо единодушие всего сейма для введения любого закона, и любой пункт, рождающий противоречия, вызывает роспуск этого сейма, хотя бы во всем остальном он был совершенно единодушен, — такая страна, как некогда Америка, становится добычей любого, кто хочет ее завоевать. Польша, которая в былые времена так выделялась на этом севере, охваченном брожением, и полки которой вторгались в Россию, теперь, в силу естественного хода вещей, должна принимать чужие законы, а не давать их. Там отныне будет хозяйничать обретшая порядок Россия, которая по своему выбору может поставить в Польше короля, а не то что герцога Курляндского.