Путешествие в Сибирь 1845—1849

Подле самого датзанга находится не менее 16 маленьких часовен (Sume), стесненных в небольшую группу. Некоторые из них четырех-, других восьмиугольные, но все с небольшой острой башенкой и окружены, как и датзанг, деревянным палисадом. В этих часовнях богослужение происходит в особенные праздничные дни. В часовнях сохраняются книги, писаные и литые образа, или бурханы, принесенные жертвы и различная утварь, необходимая для буддистского богослужения, и т.п. В одной из этих часовен показывали мне колесницу, запряженную деревянными конями, предназначенную для приема мессии, или Майтрейя (Maitreja), который должен прийти после Шигимуна (Cakjamuni).

Обозрев вскользь многочисленные принадлежащие храму здания, взойдем с позволения хамба-ламы в сам храм. Не пугайтесь разверстых пастей и воинственного вида двух львов, стерегущих вход; наш лама уверяет, что «они из глины и не сделают нам никакого вреда». В первом отделении храма, то есть в притворе, стены увешаны мечами и панцирями, львиными, медвежьими, волчьими и росомашьими шкурами, принесенными в жертву бурханам. По средине находится ковчег, устроенный так, что может вертеться, причем раздается звон привешенных к нему колокольчиков. Ковчег этот называется у бурят курда и наполнен мани[218] и другими молитвами, которые тысячи и тысячи раз написаны и переписаны. Всякий, кто входит в храм, повертывает курду, прочитывая свою мани; этим душа его, как уверяют жрецы, очищается от греха.

Из притвора узкий проход проводит нас через весь настоящий храм. По обеим сторонам прохода тянутся ряды скамей параллельно длине храма. Впереди каждого ряда стоят несколько стульев, покрытых красным сукном для хамба-ламы, ширету и других важных духовных особ; скамьи же во время богослужения занимаются низшим духовенством[219]. Внутри храма много колонн, а с потолка висит бесчисленное множество белых и желтых шелковых полосок, на стенах много картин, изображающих разных бурханов; у двух передних рядов скамей на полу и на самих скамьях лежат трубы, литавры, дудки, флейты, кимвалы и другие громко звучащие инструменты. В храме и в ясный день постоянный полумрак, потому что окна малы, да, сверх того, и столбы, и множество шелковых полосок мешают проникновению света.

Когда мы вошли в храм, около 40 жрецов занимали два передних ряда скамей по обеим сторонам прохода. Они сидели, сложив накрест руки и ноги, в ярко-красных и желтых одеждах, так же неподвижно, как сами бурханы, которых они прославляли песней далеко не благозвучною, но все-таки полной глубоко религиозного чувства. Судя по мелодии, пение это способно отнюдь не к умиротворению и вознесению души из земной юдоли, а только к наполнению сердца грешника тоской и страхом. Мы высказываем этим, разумеется, не наше собственное чувство, но вот у дверей стоит бедный бурят, он дрожит всем телом, слушая это пение. Вдруг раздается звук труб, и все дудки, литавры, барабаны и кимвалы поднимают такой шум, как будто настал последний день. Бедный бурят падает ниц лицом, и все показывает, что его состояние нисколько не притворное, что.сердце действительно глубоко потрясено мощным гласом вседержителя

Войдем теперь через отверстый вход в само святилище. Взоры наши поражаются здесь ослепительным блеском. Здесь не только стены увешаны писаными бурханами, но в глубине находится еще алтарь, уставленный блестящими латунными, отчасти вызолоченными. Посредине на алтаре сидит высокий покровитель жрецов (лама Чодбо) и наслаждается куреньями, в честь его сожигаемыми. Направо от него находится небольшое изображение Майтрейя (Maitreja), а подле этого целый дворец, в котором, как объяснили мне, заключен бурхан Аръябала (Arjabala). На левой стороне алтаря стоят точно такие же литые изображения шестнадцати Найденгов, Сакъямуни и других великих бурханов. Перед этим сонмом божеств находится зеркало и множество латунных блестящих сосудов, наполненных священной водой, хлебным зерном и другими жертвоприношениями. Кроме того» на алтарном ковре лежат еще различные жертвы, состоящие по большей части из масла и других съестных припасов. Перед бурханами горит множество лампад, и облака фимиама подымаются из курильниц.

Подробное описание храма ламы требовало бы изложения буддистских религиозных учений, а потому из боязни слишком большого отступления оставим храм и пойдем за нашим проводником к хамба-ламе, жилище которого находится за длинным деревянным палисадом, отделяющим все храмовые строения от жилищ жрецов. Эти жилища большей частью бедные, низенькие лачуги, построенные в бурятском стиле. Жилище хамба-ламы составляет, однако ж, блестящее исключение: оно выстроено гораздо лучше и двухэтажное. Хамба-лама живет в нижнем этаже, и кабинет его — храм в миниатюре. И здесь есть алтарь, уставленный точно так же, как в святилище, и здесь перед алтарем горит множество ламп, и присутствующие жрецы низшего разряда время от времени жгут курения перед бурханами.