Путешествие в Сибирь 1845—1849

Я приехал сюда несколько часов тому назад и до того утомлен, до того страдаю ревматизмом, зубной болью, стрельбой в ушах и разными другими недугами, что решительно не способен на составление какого-нибудь путевого отчета. Почта отходит завтра, и я не знаю, удастся ли мне приготовить даже и этнографические мои посылки. Со следующей почтой, т.е. через месяц, постараюсь отправить к вам отчет о последних моих странствованиях. Теперь же упомяну только мимоходом, что на возвратном пути из Толстого Носа я несколько времени прожил в Дудинке и потом в Хантайке, где занимался несколько недель оттенками восточносамоедского языка, которые встречаются по Енисею у карасинских и других самоедских родов. Сверх ожидания, вопрос о весьма близком сродстве енисейских наречий с авамским, которое исследовал тщательно, собрал даже материалы для составления подробной этимологии его, мне удалось покончить скорее, чем предполагал. На днях думаю выехать из Туруханска в такое место, где бы мне можно было заняться енисейско-остяцким языком. Он сильно беспокоит меня, потому что, кажется, отдалит меня от занятий самоедским и серьезное исследование его потребует больше времени, нежели сколько я могу посвятить ему. Кроме того, и для моего здоровья необходимо, по крайней мере, к весне убраться из этих неприятных мест. Итак, не осуждайте меня слишком строго, если уже в апреле я оставлю Енисейскую область. Во всяком случае, я сколько-нибудь успею и в этом языке.

При сем прилагается список отправляемым в Академию вещам:

Ящик № 1 содержит: 1. Два самоедских фетиша (самоед. На ha или На he) той формы, в которой они встречаются у тазовских юраков. 2. Гудок туруханских остяков-самоедов; прошлым летом я послал уже в Академию экземпляр этого инструмента. 3. Самоедская трубка из мамонтовой кости. 4. Две иглы для вязания сетей, употребляемые самоедами и тунгусами. 5. Самоедский аркан для оленей из кожи дикого оленя. 6. Самоедская веревка, свитая из ножных сухожилий оленя. 7. Самоедский колчан, он одинаков, впрочем, у всех кочующих народов. 8. Образчик женской одежды, которую носят на востоке от Енисея; она совершенно сходна с западносамоедской, или юракской, женской одеждой. Примеч. К этому костюму принадлежат, кроме сапог, одинаковых и у мужчин, и у женщин, замшевые штаны, которые носят под меховыми и шьются так же, как сии последние. 9. Якутская шапка, которую они носят под колпаком и которая особенно служит для защиты подбородка. Якуты называют ее sengjakaa, русские — набородником. 10. Две якутские ложки из мамонтовой кости. В тюке под № 2 находятся: 1. Два якутских колпака, которые носят и долганы. 2. Верхняя (ogdoka) и нижняя (son) одежды якутов и долганов. Примеч. Якуты и долганы носят точно такой же, как и тунгусы, нагрудник, экземпляр которого отправлен уже в Академии прошлым летом; обувь и нижнее платье якутов такие же, как у самоедов. В тюке № 3 вы найдете: 1. Верхнюю одежду восточных самоедов, отличающуюся роговидным острием надо лбом. 2. Другой экземпляр той же одежды, употребляемой в торжественных случаях и сходной с западносамоедской, или юракской, шубой; и эти части одеяния почти совершенно одинаковы как у восточных, так и у западных самоедов. В тюке под № 4 полное юракское одеяние, состоящее из: 1) верхней одежды (sank), 2) двух малиц, надеваемых прямо на голое тело, 3) пояса с ножом в ножнах, 4) башмаков, 5) штанов из замши. В тюке под №5 — женский костюм западных самоедов, но только без штанов и обуви.

P.S. Туруханск, 12 (24) января 1847 г. Только что я отдал на почту мои посылки, как явился ко мне здешний заседатель и предложил в дар Академии тунгусское одеяние и несколько тунгусских фетишей: желтого лебедя, которого тунгусы чтут как божество, да два медных и два деревянных истуканчика. Кроме того, что он взялся добыть для Академии и одеяние тунгусского кудесника, он составляет еще подробное описание своего путешествия к тунгусами. Судя по отрывкам, которые он мне давал читать, в нем будет много любопытного о туруханских тунгусах.

II

Статскому советнику Шёгрену. Назимова, 22 февраля (6 марта) 1847 г.