Путешествие в страну ночи

- Странное дело. Чертовски странное дело. Ваш муж ведь не посылал за вами, не так ли? - Он взглянул на нее сверху вниз, и Лидия обратила внимание, что голос он понизил почти до шепота.

Она покачала головой.

- По дороге сюда он послал мне телеграмму... и я поняла, что ему грозит опасность. Он... его здесь не было, когда это все произошло?

Зеленые глаза сузились.

- Почему вы решили, что он мог оказаться именно здесь?

- Потому что... - Лидия глубоко вздохнула. Средь бела дня, под любопытными взглядами десятка венских зевак, ее вряд ли решатся увезти в черной закрытой карете. - Потому что он сообщил, что собирается встретиться с доктором Фэйрпортом. А у меня был повод думать, что доктор Фэйрпорт давно куплен австрияками.

Холивелл бросил быстрый взгляд на дорогу, затем на мисс Поттон. Затем вновь повернулся к Лидии.

- Вы больше, - совсем уже тихо спросил он, - никому об этом не говорили?

- Нет. Даже мисс Поттон, - добавила она на всякий случай, чтобы не вовлекать в это дело еще и компаньонку. - Но сама я - уверена. Я думаю, медленно продолжала она, - что вы не беседовали с доктором Эшером о Фэйрпорте?

Холивелл запустил пальцы в свою коротко постриженную бородку и внимательно оглядел изысканный наряд Лидии. И она поразилась, как мог Джеймс столь долго продержаться в качестве шпиона: никогда не знаешь, что кому сказать и кто на кого работает. А вдруг Холивелл тоже давно перевербован! Тогда остается рассчитывать лишь на помощь Исидро... И еще неизвестно, как поведет себя в критической ситуации Маргарет, имевшая глупость поверить россказням дона Симона о прошлых жизнях...

- Я склонен с вами согласиться, - внезапно сказал толстяк. - Мне это приходило в голову и раньше. Уже один тот факт, что австрийская контрразведка не подпускала нас к пепелищу в течение трех дней заставляет задуматься. Не могли же мы им, согласитесь, сказать, что Фэйрпорт не просто англичанин, но еще и наш человек... - Холивелл искоса взглянул на переминающуюся неподалеку толпу зевак. - Не будут ли прекрасные леди столь добры, чтобы в шесть вечера отобедать сегодня со мной а кафе Доницетти на Герренгассе? Там было бы куда приятнее беседовать. - И он кивнул на выгоревшую оболочку главного корпуса, где несколько человек копались среди обугленных бревен и кирпичей. - Могу вам только сказать, что мы пока не нашли ни следа пребывания здесь вашего мужа... а на то, что нашли, вам лучше не глядеть.

- Бог их знает, что они там обнаружили до того, как нас туда пустили. - Маленький, почти женский рот Холивелла сморщился, когда тот стягивал перчатки. Если смотреть без очков, кафе Доницетти напоминало картину Ренуара, причем Холивелл вполне в нее вписывался. Утром на фоне пепелища он смотрелся менее естественно. Толстяк невольно напомнил Лидии некоторых ее дядюшек, представлявших собой бледные горы мяса, выращенные в лондонских клубах.

- Сказать по правде, миссис Эшер, если ваш муж находился во время пожара на территории лечебницы, мы об этом все равно никогда не узнаем. Два дня пепелище было оцеплено. Только черед сутки туда пропустили полицию. Обычная история. Когда двадцать лет назад императорский сынок вышиб себе мозги, заодно прихватив с собой на тот свет семнадцатилетнюю девчонку, официальная версия была такова: "от сердечной недостаточности". Правительственные агенты и, между прочим, папаша этой девчонки быстренько увезли ее в закрытом экипаже - и на месте двух тел уже оказалось одно. Как ваш муж узнал про этого Фаррена и как вы сами узнали про Фэйрпорта?

Но тут возле столика появились метрдотель и официант с помощником. Началось долгое и подробное обсуждение заказа. К удивление Лидии, Маргарет, за весь день не проронившая ни слова, оживилась и взяла власть в свои руки. Ресторанные служители выслушали с величайшим почтением все ее пожелания, и Лидии пришло в голову, что в путешествии с компаньонкой есть свои преимущества.

Наконец процессия удалилась, и Холивелл снова повернулся к Лидии. Та собралась с мыслями и принялась рассказывать о расшифрованных телеграммах и о статьях, свидетельствовавших, что исследования Фэйрпорта финансировал Кароли, и что сам Фэйрпорт был весьма заинтересован в изучении патологии Эрнчестера.

- Не знаю, насколько соответствует истине вера Фаррена в то, что он вампир, - осторожно заключила она, - но доктор Эшер считал его очень опасным человеком, настолько опасным, что счел нужным последовать за ним в Париж, лишь бы не допустить его сотрудничества с Австрией.

- Хм-м... Осмелюсь предположить, вряд ли он испытывает добрые чувства к старине Стритхэму. А как вы узнали обо мне? Это Эшер упоминал при вас мое имя?

- Нет. Друг мужа, - произнесла Лидия, сама не уверенная в том, правду она сейчас сказала или же солгала.