Путешествие в Тунис

Вы посмотрите на завтрак американцев! Они едят все больше труху, хлопья и злаки, обильно поливая их молоком и йогуртом. А в наших стойбищах гуртуют хлеб доселе не умершим, дедовским способом.
Они скрипят перьями, подписанты и подковерных дел мастера. Приспособились к долгу нехитрого выживания. А мы летим в небо, дети кулацких прихвостней и пишем постскриптум левой ногой, при вращении затрагивая болевую точку нашего неба — оставляя распыленный след в атмосфере.
Понадобятся новые поколения зародышей, сородичей и просто недоумков, чтоб запятнать устье Усть-Илима до неузнаванья и потом повлечь нас всех за собой — к несбыточным далям войскового анархизма.
Кунстштюк брат вышел!
Как алый петух в голубом тумане, как зеленый змий в розовом сарафане, как черный кот на белом лебеде и желтый синяк на бледноокой харе.
Кто к нам с топором придет, от мотопилы погибнет, а наш союз индустриальных братьев по мощи равен одному лишь неклеваному Прометею.
Не надо нам доморощенного смекалова! От него лишь блевалова хочецца.
Каталово молчалово плевалово мое! Лекалово мое по обстоятельствам. До дури и чистоты, брюзжалово мое, залузганное семечками. Рыгалово сполна.
Подмахалово оно и есть подмахалово — сладкий сон для
немолодого дитяти.
Молодость и потенция — славное начало!

Прага, 2005

RFE-RL

Их оставили, вещающих на чужую сторону,
На Балканы — задворки Европы,
Голосами хриплыми от сливовицы и ненависти к туркам.
Их лай несется ночью по отрогам, по тынам деревень в
ночи.
Дивные псы вещают! Югославская редакция в полном
составе!
Будет распущена, но пока вещает.

Прага, 2005

Крым-1854

Солдаты тихо сидели, курили самокрутки,
Пирогов резал раненых,
Флоренс Найтингейл бинтовала раненых,
Подвывал муэдзин,
Крымские татары грузились на шаланды,
А бригада легой кавалерии британцев точила сабли перед
атакой.
На Малаховом кургане солдаты спали, подложив ранцы под
головы,
В Толстом зрел русский патриотизм,
Король Пьемонта Виктор-Эммануил готовил объединение
Италии.

Прага, 2006

Двойник

— Жар сердец растопит лед недоверия, — сказал генсек, —
Пир готов!
Он побежал в уборную: помочи не сползали, наконец-то!
Безудержное действие пургена, непрекращающийся дрист и
Восторженное о-о-о — наконец-то!
Он проконсультировался и пошел прочь:
Сердце его билось мерно.
Шел, не замедляя шага.
Кто-то крался сзади.
Он обернулся: то была тень и шум ветра на улочке
Дармштадта.
О, этот проклятый двойник-оборотень, он вечно ходит за
ним
По этим хлябям.

Мюнхен, 2006

Вихри враждебные