Путешествие внутри себя

– Подождите, подождите, вы хотите сказать, что Пугачёв был потомком благородного рода? – совсем растерялась я, воспитанная на идее бедняцкого происхождения народного бунтаря.

– Несомненно, иначе старец Василий не смог бы провести обряд венчания на царство! Поэтому-то староверы и приняли Емельяна Ивановича как царя! А вот чья это была кровь? Ведь казаки – это отдельный этнос, они дети великой и вольной, разбойничьей Степи, в том числе и потомки хазар, не особо жаловавшие попов. При Романовых началось активное ославянивание казаков и насильственное их приобщение к русской ортодоксальной церкви. «Сарынь на кичку!» был боевой клич казаков Пугачёва, что означает, извините, «срань на нос». Так кричали поволжские казаки-разбойники, ушкуйники, грабившие суда, призывая бурлаков, которых они не трогали, бежать к носу судна. Сейчас мы не в состоянии это понять и принять, поскольку символы и знаки ушли из жизни, сохранившись лишь на старинных иконах, книгах, рушниках и поясах. Увы, не осталось в живых тех, кто знал язык этой традиции, мог видеть будущее и с помощью древних знаний ткать рушник реальных событий…

– Ну, всё. Заболтался я с вами – ребятишки мои собрались, пора начинать урок, – улыбнулся Лукич. – Да и Анна Григорьевна уже идёт. До свидания, приятно было с вами побеседовать, – попрощался он со мною, повернулся и легко, по-мальчишески зашагал вглубь музея.

Картинка 4 Вождение Стрелы

Из исторической панорамы Пугачёвского бунта, куда меня погрузил Лукич, мне навстречу спешила высокая, статная женщина, с горящими глазами и пышной короной каштановых волос, как будто подёрнутых всполохами огня.

Солнечные зайчики играли в пятнашки на стеклянных витринах музея. Столбики пыли, выхваченные лучами, висели в воздухе. Чесались глаза, и чих вот-вот должен был прорваться наружу. Запах времён давал о себе знать.

– Доброе утро, меня зовут Анна Григорьевна, и я с радостью проведу для вас экскурсию, – привычно начала она. – Наш музей устроен как любой дом: он имеет фундамент, светлицу и крышу; или как человек, у которого есть тело, душа и разум; или как земля с её природой и рекой-дорогой, пронизывающей и объединяющей пространство и время. По берегам этой воображаемой реки вы видите окна-экспозиции: пристань, верфь, торговый ряд, старый город, кузню…

И мы, отворив скрипящую в петлях тяжёлую кованую дверь, отважно шагнули в прошлое…

– Какие огромные булавы? Древнее оружие? – спросила я, пытаясь вынырнуть из зачаровывающего голоса моего экскурсовода, зацепившись взглядом за висящие на стене полуметровые, чеканные, дюжие цилиндры с утолщениями на одном конце и крючьями на другом.

Анна Григорьевна заулыбалась с лукавым прищуром:

– На территории Речи Посполитой иноземным купцам запрещалось иметь оружие, но места здесь были лесные и глухие, да и граница рядом, поэтому лихие людишки пошаливали частенько. Вот купцы и возили с собой безмены – приспособления для взвешивания и отпуска товаров, хотя в случае необходимости их могли использовать для защиты и как оружие. Так что это выставка стародавних безменов.

Я обратила внимание на диковинный рисунок из ветхой книги, помещённый за толстым стеклом витрины.

– Что это? – воскликнула я.

– Это уникальный экспонат, – явно обрадовалась моему интересу экскурсовод, – копия страницы из очень древней староверческой книги, где изображён Сын Божий без бороды, с крыльями за спиной и звездой Бога Саваофа на голове, ведь имя Божие Саваоф приложимо ко всем лицам Святой Троицы. На этой старинной иконе Иисус Христос представлен прежде всего как всемогущий владыка всех сил неба, земли, «воинства небесного», звёзд и других космических явлений. Посмотрите дальше, – провела рукой Анна Григорьевна вдоль музейной витрины, – видите, сколько здесь икон небесных покровителей воинов, написанных огненной киноварью, ведь защита веры и родной земли является жизненной и духовной основой людей старой веры. Архангел Михаил веками «сходил» с маленьких дедовских икон, вселяя в поколения мальчиков дух и веру, так необходимые в бою ради жизни на земле. Скольких воинов он вынес с поля битвы на своём коне с золотыми подковами, скольких уберёг своим щитом и скольких врагов покарал. Поелику основное число порубежных казаков придерживалось древнего благочестия, перемена веры, отказ от традиций предков означали для них неминуемую смерть в бою. Я сама родом из исконной казацкой семьи, мой прапрадед привёз себе жену из турецкого похода. Говорят, у меня от неё такие карие глаза. И была она второй женой при живой первой. Так что был мой предок многожёнцем, как и многие другие казаки до него. Старая вера дозволяла иметь несколько жён. И не всегда молодые венчались в церкви. Выведет казак на сход девку и назовёт её своей женой – этого было достаточно, чтобы прожить жизнь вдвоём в любви и согласии.

– Извините, Анна Григорьевна, но откуда здесь, в Ветке, казаки? – уже абсолютно потеряв нить повествования, удивилась я.