Путешествие во внутренний мир. Целительные медитации

в любой момент досту пен тебе. Теперь же ты снова спускаешься в зал ворот и еще раз осматриваешь разные двери, которые ведут в самые разнообразные сферы. Возможно, некоторые из них хорошо знакомы тебе, а другим только предстоит сыграть свою роль в твоей жизни. — Одна из дверей привлекает твое особое внимание: это вход в зал подарков. Тебе приходится пересилить себя, чтобы ис открыть се немедленно; вместо этого — как всегда — ты входишь в хорошо знакомый тебе зал самопознания. Ты знаешь его очень хорошо — и тем не менее при каждом посещении тебя встречает абсолютно новая атмосфера. И на этот раз все снова выглядит по-другому, и тебе кажется, что ты сам тоже изменяешься под воздействием этого света и аромата. Это ощущение усиливается, когда ты опускаешься на ложе посреди зала и обращаешь свой взор к мандале на куполе. Как всегда, мандала скрывает в своем центре таинственную силу превращения. При этом ее воздействие сегодня кажется более сильным, чем обычно. Гебе кажется, что кто-то заставляет твои глаза посмотреть в центр мандалы — и взгляд проходит сквозь нее и проникает во внутренний мир — в том момент, когда твои глаза закрываются. Во внутреннем мире перед твоим взором разворачивается удивительно живой первозданный ландшафт: среди густых зарослей папоротника возвышаются гигантские деревья — лианы обвиваются вокруг веток, и на них цветут пестрые цветы. Однако самым удивительным являются не растения, а быстрая река времени, которая царит здесь — все увеличивается, словно в замедленной съемке. — Ты видишь, как раскрываются бутоны и вырастают новые листья и побеги. — Бурный рост царит повсюду. Только что погода была прекрасной, и вот уже надвигается мощный ураган, начинает бушевать буря, молнии пронизывают внезапно ставшее черным небо — стихии дают выход своей силе и мощи. Молнии освещают призрачный мир первобытного леса. Тяжелые облака проливают на землю водопады дождя — а буря безжалостно хлещет деревья и даже треплет их корни. — И неожиданно она вырывает с корнем одного из великанов. Падая, дерево тащит за собой следующие. Теперь посреди первобытного леса зияет рана, и беспощадный ураган устремляется к ней и вырывает с корнем следующие деревья. И также неожиданно буря стихает. Ветер прогоняет облака, и горячее солнце начинает испарять воду из поврежденного леса. Время летит очень быстро, потому что ты уже видишь, как поваленные деревья начинают гнить и распадаться. Но еще до того как они превратятся в землю, на этом месте появляются другие растения, которые растут прямо в поваленных деревьях. Жуки и черви жи- пут в гиилои древесине, которую постепенно уничтожают или скрывают другие растения. Проходит совсем немного времени — и сильные побеги пробиваются через эту поросль и превращаются в молодые сильные деревья, которые тянутся вверх в борьбе за свет, дающий жизнь. Старые великаны исчезли, сгнили, разложились, превратились в почву для новых поколений молодых, сильных деревьев. И по их стволам снова взбираются лианы, а на сильных ветках поселяются маленькие растения- паразиты. Брешь в первозданном лесу заросла — и природный круг замкнулся. Смерть старого превратилась в удобрение для нового — великие перемены повсюду в природе! И теперь, когда символ принял конкретную форму, ты можешь обнаружить этот принцип повсюду. Там через лес крадется хищная кошка, выслеживая добычу, которая мирно сидит на поляне, — а затем прыжок — стремительное бегство — но у другого животного нет никаких шансов, и оно становится жертвой этой большой кошки. Кошка перегрызает ему горло еще до того, как животное падает на землю. И хищница немедленно тащит добычу своим детенышам, которые с удовольствием терзают ее и набивают ею свои желудки. И снова смерть превращается в жизнь — круг снова замыкается. Затем место действия снова меняется. Следующая картина гораздо более мирная, ее можно даже назвать уютной. Ты видишь себя самого, сидящего за богато накрытым столом, на котором стоят все твои любимые блюда, и ты берешь то, что тебе больше по вкусу, откусываешь кусок и тщательно пережевываешь его — и делаешь это абсолютно осознанно — ощущаешь силу своих челюстей, укус и остроту резцов — и мощь коренных зубов и понимаешь, что эта картина совсем не такая мирная, какой она казалась вначале. Разумеется, тебе не приходится убивать, однако твоя трапеза также содержит агрессивный компонент. Разве кто-то другой не должен был убивать, чтобы ты мог вкушать эту трапезу, которая кажется такой мирной? — Разве для нее не пришлось разрезать растения или убивать животных? И разве не твои зубы измельчают эту мертвую пищу с такой агрессией? — Снаружи мы не можем наблюдать за процессом нашего пищеварения, но сейчас ты хочешь сделать это; ты снова резко уменьшаешься и вместе с едой проникаешь в свой рот. Тебе очень повезло, что в твоем новом облике ты неуязвим, поскольку здесь внутри действительно царит агрессия. В то время как зубы кусают и размалывают пищу, далеко не безобидная слюна измельчает маленькие кусочки менее заметным, но не менее агрессивным образом. Вместе с крохотными кусочками пищи ты скользишь вниз по направлению к глотке, и вот тебя прогла-