Путешествие вокруг стола

Никогда еще Нелли не видела своего мужа в таком обличье. Она знала его, как человека осторожного, сдержанного. Только сейчас он показал свое настоящее лицо, и Пискорскене была потрясена до глубины души. Он вызывал в ней омерзение. Он предстал перед ней, как подлец, трус, эгоист. Нелли окинула его невидящим взглядом, закрыла лицо руками и, рухнув на диван, горько заплакала.

– Слезы, Нелли, высохнут… А все остальное – будет нашей тайной. Неужели тебе, дорогая, не жаль всего, что мы нажили? Неужели ты хочешь, чтобы наше гнездышко, о котором ты столько мечтала, развеяли по ветру, продали с аукциона? Разве тебе будет приятно, если доброе имя твоего супруга попадет на страницы желтой печати, а его самого затаскают по судам? Разве тебе будет приятно узнать, что твоего мужа упекли в тюрьму? А может, я ошибаюсь?… Может, это тебе действительно доставит удовольствие?… Может, ты этого ждешь не дождешься?

Ошеломленная Пискорскене все еще не могла понять, что происходит. В ее голове роились самые противоречивые догадки. «А вдруг он что-нибудь узнал обо мне и ему не понравилось то, что он узнал? Вдруг он хочет развестись со мной и выбросит меня голую, какой я была до замужества, на улицу?!»

– Я тебе надоела? – спросила она.

– Моя бесценная Нелли, что ты? Ты даже не представляешь, как ты мне сейчас нужна! Окажи мне только эту услугу, я всю жизнь буду носить тебя на руках… Умоляю…

– Значит, – опустила голову Пискорскене, – я жестоко ошиблась. А я-то думала, что ты меня любишь… а ты…

– Что такое любовь, Нелли? – погладил ее кудри Пискорскис. – Знаешь ли ты?… Страсть мимолетна… Она проходит, как сон. Любовь выше страсти. Большая любовь рождает самопожертвование. А что такое самопожертвование? Это само благородство. Кто любит, тот не раздумывает. Он жертвует всем…

Воды Немана краснели от заката. Силуэты колоколен то подпрыгивали над крепостным замком, то вновь внезапно исчезали в потемках, опустившихся над городом.

Мгла окутала и сознание Пискорскене. Зато в душе Пискорскиса вспыхнули первые искорки надежды.

– Что с тобой творится?… Я не узнаю тебя… Что с тобой? Скажи!.. – обнял жену Пискорскис, прижался к ней и погладил ее пышные каштановые волосы. – Нелли… Я хочу быть откровенным до конца… Близится десятилетие нашей совместной жизни. Ты хорошо знаешь меня, а я тебя. Прости, если мои слова покажутся тебе грубыми. Твое счастье зависит только от меня. Я тебя ни в чем не упрекну. Я люблю тебя, и все, что связано с тобой, доставляет мне радость… Я прошу – пусть тебя ничто не стесняет. Дело серьезное… Через час господин Наливайтис будет тут. До свиданья. – Пискорскис нежно поцеловал свою жену и, выходя, бросил: – Я целиком полагаюсь на тебя, Нелли… Для тебя это не составит особого труда.

– Это наглость! – возмутилась жена, но мужа уже не было в комнате.

Нелли через окно проводила взглядом человека, который, набросив серый плащ на левую руку, аккуратно прикрыл садовую калитку и стал спускаться по ступенькам вниз.

Пискорскене не на шутку задумалась. Она металась по комнатам и по саду, срывала листья сирени и акации, зло кусала их и выплевывала; ворвавшись в кухню, устроила сцену прислуге, обозвала ее лентяйкой и рохлей. Нелли бесилась. Ей казалось, что все возможные беды свалились на нее: мужу угрожала тюрьма, муж раскрыл ее любовные тайны, муж преспокойно оставляет ее в руках любовника. Ей все опротивело. Семейный очаг, который она так оберегала, осквернен, а впереди проклятая неизвестность.

Нелли привыкла к размеренной и беззаботной жизни. Она отдавала себе отчет в том, что более удобного мужа ей не найти. Как Нелли не злилась сейчас на Пискорскиса, она понимала, что он – золотой человек, а она – обеспеченная женщина и, по сути дела, свободна, как птица. Пискорскене не сомневалась, что если она покорится воле мужа, жизнь войдет в старую колею. Она, как прежде, отправится в Палангу, и супруг пришлет столько денег, сколько она попросит. Нелли предвкушала все прелести отдыха на песчаном побережье Балтики. Она будет играть в морских волнах с незнакомыми мужчинами, считать звезды на холме Бируте, танцевать медленный вальс в зале кургауза. Она легко не сдастся, она обязана бороться за такую жизнь! Выживший из ума старый холостяк Наливайтис – человек со странностями; притворно вежливый, неестественно ласковый; в припадке мести он может крепко насолить, доставить кучу неприятностей. И Пискорскене приготовилась во всеоружии принять вредного старикашку, от которого зависели честь и судьба ее дома.