Путешествие за Края Мира, или Невероятные приключения медвежонка Ганса и его друзей

Он вдыхал воздух полной грудью и был согласен со всем, с чем можно было согласиться.

– Давайте! Остановимся вон там! – одновременно вскрикнули белочка Зоя и лисичка Тонечка, указывая на уютно раскинувшийся неподалеку овражек, с мягкими молоденькими ивовыми деревцами на верхушке, от нависающей густой зелени листвы которых, овражек выглядел особенно уютным, полным приятной тишины и тени.

– Да, да! Давайте! Кто быстрей? – рванул изо всех сил в сторону овражка Утюжок.

Оставшиеся стоять плюшевые герои замерли на мгновение, а потом с веселыми криками и улюлюканьем помчались догонять волчонка.

– Хе-хе-хей! – кричал во все горло зайчик.

– Урра! Урра! – размахивая заплечной сумкой, орал медвежонок.

– Ха-ха! А мы – первые! Туки-туки! В домике! – обгоняя Утюжка, визжали белочка, лисичка и Сова.

Так, улюлюкая и «тукитукая», Подмога домчалась до заветного овражка и плюхнулась в его прохладную глубь.

Какое-то время они просто валялись на траве; изображали бабочек, двигая лапками вверх – вниз, шумно дышали и смеялись. Потом, шутя и смеясь, прикорнули – без песен, чая, бесед. Кто в чем был, с сумками и рюкзаками в обнимку.

Ветерок, давно приметивший гостей и осторожно наблюдавший за их добродушным весельем, приблизился и заглянул в овражек. Звери беззаботно спали, прислонившись плюшевыми головками друг к дружке.

Ветерок подмигнул, задорно улыбнулся и сам зашелестел над овражком туда-сюда, изображая бабочку.

Никто, правда, не мог разделить полета его воображения и восхититься размахом гигантских крыльев, которые ветерок нафантазировал. А ведь он так усиленно махал ими, что изрядно растормошил листву вокруг!

Никто не видел и фантастической расцветки на крыльях придуманной им бабочки. Но ветерок не обижался. Он знал, что в принципе невидим и мало предсказуем по форме, чего ж тут обижаться?

Ему достаточно было просто лицезреть чью-то радость, чтобы самому чувствовать себя счастливым.

Позволив себе чуть повеселиться, ветерок принялся веять вокруг плюшевых малышей сладкой прохладой, чтобы они насладились гостеприимством и сном.

Травка, что жила по краям и в глубине овражка, подхватила усилия ветерка и тоже принялась заботиться о гостях. Она обняла их тельца со всех сторон лучше всякого одеяла, подоткнула открывшиеся места, чтобы не дуло, прогнала на время весь насекомый народ со стебельков, чтобы те не щекотали зверей и так далее тому подобное. В общем, расстаралась – так расстаралась!

А овражек? Овражек не отставал! Почувствовав необычайную ответственность и прилив гордости за оказанную честь, – стать для кого-то приютом и отдушиной, он поначалу разволновался и боялся совершить какую-нибудь оплошность, потому то и дело вздрагивал, когда кто-нибудь из Плюшевцев ворочался, чихал или всхрапывал. Но потом успокоился и взял себя в руки. И если кто-нибудь тревожился во сне, то баюкал ласковыми прикосновениями ивовых веточек, в общем, заботился как настоящий гостеприимный хозяин.

Когда же овражек убедился, что все умиротворенно сопят, он и сам задремал, мерно покачиваясь в такт с посапываниями сладко спящих плюшевых созданий.

Наши герои проспали остаток дня и всю ночь, а когда на рассвете проснулись, то долго не хотели шевелиться и вставать с импровизированных лежанок.

– Что-то есть хочется, – наконец, раздался слегка охрипший спросонья голосок Утюжка.

Он лениво почесал лапкой затекший бок и, прищурив глаз, посмотрел на друзей. Казалось, еще чуть-чуть и голод заставит его подняться, чтобы развести костер.

Однако, так хорошо начав, Утюжок надежд не оправдал, так как, повернувшись на другой бок, промямлил: «я сейчас – сейчас, еще чуть-чуть и…», и через секунду раздалось его тихое сопение. Так плюшевые звери поняли, что костерок в исполнении Утюжка откладывается на неопределенный срок.

А между тем, отдохнувшие за время сна плюшевые организмы все настойчивее напоминали о себе. Животики урчали, словно расстроенный оркестр, под плюшевой ложечкой сосало.

– О – хо – хо! Хо – хо! Хо – хо, – заворчал медвежонок Ганс. – Встаю.

Он медленно поднялся и с удовольствием зашевелил телом из стороны в сторону, потом вперед – назад, несколько раз присел и один раз подпрыгнул.

– Ух – ты! Ух – ты! Ух – ух – ух, – продолжал он, когда, обнаружив в нескольких больших и плотных листьях овражка росу, сначала отпил немного, а потом и умылся. Утреннее умывание взбодрило медвежонка, и он принялся разводить костер.

Спустя считанные минуты костер уже весело подмигивал огоньками приветствия, а медвежонок, вскипятив ароматный чай в чайничке из рюкзака Толика, зазывно намазывал клубничное варенье на тоненькие ломтики хлеба. Разлетевшиеся запахи и булькающий чайник бодрили лучше любого будильника и потому плюшевые звери не заставили себя долго ждать.

Мигом расселись они вокруг костра, вооружившись кружками и блюдцами, и принялись жадно лакомиться чаем с вареньем.