Путешествие за счастьем. Почтовые открытки из Греции

— Я думаю, они не хотели нас здесь видеть, — ответил Жан-Люк.

К раздражению, которое охватило ее, когда выяснилось, что они заперты, теперь добавился почти парализующий страх.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Жан-Люк оглядел комнату, перевел взгляд на потолок. Высоко в стене они увидели вентиляционную шахту.

— Эту решетку нам не сломать, но, может, одному из нас удастся выбраться через этот люк, — сказал он, показывая наверх.

Жан-Люк был высок и строен, но широкоплеч. Очевидно, что пролезть в вентиляционный люк могла лишь его миниатюрная жена.

Вскарабкаться наверх можно было, используя металлические кровати как лестницу. Но высоты одной кровати не хватало. С огромным трудом, напрягая все силы, Жан-Люк взгромоздил одну кровать на другую, связал их грязными одеялами.

Он видел страх в глазах жены.

— Эта наша единственная надежда выбраться отсюда, — произнес Жан-Люк умоляющим голосом. — На, возьми пилочку — она может тебе понадобиться.

Сильвия молча сунула пилочку в карман джинсов и полезла вверх. Добравшись до люка, она принялась отвинчивать шурупы, удерживающие решетку. Их было восемь штук, и все проржавели.

— Я не могу повернуть ни один шуруп, — испуганно прошептала она.

— Дорогая, ты должна попытаться.

По прошествии почти трех часов решетка упала на пол. Теперь Сильвии предстояло проползти внутрь.

— Жан-Люк… — протянула она, посмотрев на мужа. — Я не могу.

— Пожалуйста, ma chérie. Сделай это. Ради нас обоих, пожалуйста, попробуй.

Приложив все силы, Сильвия подтянулась и заползла в узкое отверстие. Мелькнули ее ноги, и Жан-Люк остался один в камере. Он окликнул жену, глядя в темную дыру, но ответа не последовало. По другую сторону стены Сильвия головой вперед вывалилась на балкон. Два пластмассовых стула чуть смягчили ее падение, но она поцарапалась и едва перевела дух.

Она медленно поднялась и оглянулась. Жан-Люк надеялся на нее, и она приказала себе быть смелой. Уже опустилась темнота, и в сумраке улицы не было ни души. Свет в домах не горел. Сильвия сообразила, что сможет через ряд балконов спуститься на тротуар. А оттуда поднимется по лестнице к Жан-Люку.

Десять минут спустя, вся в синяках, она бежала вверх по лестнице полицейского участка. Однако на сей раз крепкая наружная дверь оказалась заперта. Сильвия принялась колотить по ней, звать мужа, надеясь, что он услышит ее и поймет: она в безопасности.

Внутри Жан-Люк сидел на полу, безрезультатно пытаясь поймать сигнал на каком-нибудь из двух телефонов. Оба показывали девять часов вечера. Вчерашний голод не шел ни в какое сравнение с тем, что Жан-Люк чувствовал теперь. А снаружи страх подгонял Сильвию. Она должна была найти помощь и освободить мужа.

Она держалась подальше от пантополейона. Заперла их, вероятно, сама хозяйка магазина. Может, выйти к морю и поискать других туристов, которые помогут незадачливым французам? Вдруг встретятся соотечественники?

Улицы петляли, и казалось, в их планировке не было никакой логики, но она знала, что, если идти вниз по едва ощутимому склону, так или иначе выйдешь к берегу.

Из тени на Сильвию бросился пес, и только громадная цепь остановила его. Молодая женщина непроизвольно вскрикнула от испуга. С этого момента ее сердце колотилось как бешеное.

Неожиданно в темноте она наткнулась на низкое бетонное ограждение. Инстинктивно выставила вперед руки, чтобы смягчить удар, но колени больно проехались по брусчатке, и Сильвия услышала отчетливый хруст: в запястье левой руки сломалась кость. Через несколько мгновений рука распухла, пальцы затекли. Она успела снять обручальное кольцо — еще пара секунд, и это стало бы невозможным — и сунула его в карман джинсов. Вскоре пальцы стали толстыми, как сардельки. Она сидела на тротуаре и раскачивалась туда-сюда от боли, плакала от безысходности, овладевшей ею. Ее вырвало.

— Zut![56]— воскликнула она, обхватив пальцами запястье. — Zut! Zut!..

Из коленки сквозь дыру в джинсах сочилась кровь. Рана на ноге была здоровенной. Сильвия посидела несколько минут, преодолевая тошноту, потом, стараясь не упасть в обморок, оперлась об ограждение и поднялась на ноги. Сделав несколько шагов, Сильвия поняла, что поспешила. Усевшись прямо на тротуар, она опустила голову между коленей. Ей приходилось делать огромное усилие над собой, чтобы не разрыдаться от боли и злости.

Спустя немного времени в голове у нее чуть прояснилось, и она снова встала. Надо идти. Прошло уже не меньше часа, как она оставила Жан-Люка. Держась за стену, чтобы не упасть, Сильвия пошла по улице. Вдали уже виднелось море, и на берегу угадывалось какое-то движение. Она осторожно приблизилась. Ни на минуту Сильвия не забывала, что здесь есть люди, которым ненавистно присутствие чужаков.

Теперь она различала толпу, двигавшуюся по набережной. До конца дороги оставалась еще добрая сотня метров, а Сильвия шагала медленно. Но вскоре она поняла, что толпа выстраивается вдоль берега в темноте. Здесь не было уличного освещения, не горел свет в кафе и тавернах у воды.