Путешествия и приключения барона Мюнхгаузена

Въ конц концовъ это сіяніе стало такимъ большимъ, что онъ сталъ угоднымъ небу, и перемстился къ святымъ, гд я и думаю съ нимъ опять встртиться когда нибудь.

II Охотничьи разсказы

Я обхожу молчаніемъ различныя потшныя явленія, въ которыхъ мы, смотря по обстоятельствамъ, являемся либо дйствующими лицами, либо зрителями, такъ какъ подобныя явленія повсюду встрчаются, а потому довольно шаблонны.

Я имю разсказать вамъ кое-что такое, что будетъ гораздо интересне, далеко удивительне, а именно — охотничьи разсказы.

Я нахожу излишнимъ уврять васъ, дорогіе читатели, что моя любимая компанія всегда состояла изъ людей, которые питали особое пристрастіе къ такимъ тонкимъ, хотя не лишеннымъ извстной остроты, удовольствіямъ, какъ къ охот.

Здсь я долженъ прервать начало разсказа введеніемъ и предупредить, что мн приходилось замчать, что вс мои приключенія чрезвычайно оригинальны. А отличительныя свойства обстоятельствъ, которыми сопровождались вс мои приключенія, это — счастье, которымъ я пользовался при всхъ своихъ предпріятіяхъ. Эти-то пріятныя воспоминанія обо всхъ этихъ встрчахъ и курьезахъ, придаютъ моей жизни особую непривычную привлекательность.

* * *

Въ одно утро увидлъ я изъ окна моей спальной комнаты, что прудъ, который находился по сосдству, былъ весь усянъ дикими утками. Я наскоро одлся, боясь пропустить такой благопріятный случай, досталъ изъ угла свое ружье и съ такой стремительной поспшностью бросился внизъ по лстниц, что по дорог ударился о наличникъ дверей. Ударъ былъ такъ силенъ что изъ глазъ посыпались искры. Но мн нельзя было терять ни минуты времени, — утро все пробуждалось, и утки могли улетть. И я, не обращая вниманія на сильную боль въ лиц отъ удара, все быстре подвигался къ пруду. Я уже приблизился на разстояніе ружейнаго выстрла, но тутъ-то, къ своему великому огорченію, я, поднимая ружье, увидлъ, что вслдствіе поспшности, при столкновеніи, не замтилъ какъ, выскочилъ пистонъ.

Но времени терять нельзя было. И вотъ, къ счастью, я вспомнилъ, что за нсколько минутъ до того замтилъ, какъ при удар, который я получилъ въ глазъ, посыпались искры. Я открылъ затравку, поднялъ свое ружье, прицлился по настоящему въ дикихъ утокъ, затмъ такъ сильно ударилъ кулакомъ по одному глазу, что посыпались искры. Грянулъ выстрлъ и въ добычу мн попали: пять паръ дикихъ утокъ, четыре куропатки и одна пара лысокъ.

Какъ видитъ читатель, здсь много помогло мн именно присутствіе духа. Не будь его я растерялся бы съ перваго момента, когда ушибся; затмъ — когда замтилъ отсутствіе пистона. И въ конечномъ итог не получилъ-бы такой цнной и вкусной добычи.

* * *

Читатель долженъ помнить, что самое главное въ человческихъ длахъ — это присутствіе духа. Доказательство — случай со мной. И если солдаты и моряки этому самому очень часто обязаны своимъ спасеньемъ, то и охотники не мене часто пользовались успхомъ, только благодаря присутствію духа.

Я еще вспоминаю одинъ случай, имвшій мсто со мной-же. Было это такъ. Въ одинъ изъ дней своего путешествія попалъ я на берегъ одного озера. Смотрю — а тамъ нсколько дюжинъ дикихъ утокъ спокойно плывутъ, купаются и ищутъ пищи. Но утки были разсяны на большомъ пространств — почти не было парочекъ, а только въ одиночку — такъ что я не могъ разсчитывать однимъ выстрломъ достать больше нсколькихъ паръ.

А тутъ еще, къ несчастью, въ моемъ ружь находился послдній, единственный зарядъ. Мн-же нужно было принести домой порядочное количество, этихъ утокъ такъ какъ я созвалъ множество гостей къ сегодняшнему обду. Но тутъ-то я вспомнилъ, что въ моей охотничьей сумк лежитъ еще остатокъ сала, которое я взялъ съ собой изъ дому, чтобъ перекусить посл охоты. Я взялъ это сало, прикрпилъ къ веревк, которая служила, собачьимъ поводомъ, а самую веревку расплелъ такъ, что она удлинилась вдвое. Затмъ, спрятавшись за камышъ, который росъ у берега, я бросилъ свою приманку въ рчку.

И не прошло нсколько минутъ, какъ я, къ великому своему удовольствію замтилъ, что одна дикая утка, бродившая возл, погналась за саломъ и, поймавъ — проглотила. Но сало было скользкое, почему оно, пропутешествовавъ, по всей длин внутренности утки, опять выскочило. Другая же утка, завидя, что первая проглотила что-то, приплыла за ней-же и въ тотъ моментъ, когда сало выскочило съ другого конца, она его мигомъ проглотила. Такъ продолжалось безъ конца, пока вс утки не оказались нанизанными на веревку, къ которой было привязано сало, точно жемчугъ.

Съ полнымъ удовлетвореніемъ вытащилъ я ихъ изъ пруда, обвязался остаткомъ веревки пять или шесть разъ вокругъ тла и шеи, и весело направился домой.

Но путь до моего дома былъ слишкомъ далекъ и утомителенъ, а тяжесть множества наловленныхъ мною утокъ была настолько внушительна, что я готовъ былъ, уже на половин пути раскаяться о столь удачной охот. Но то, что случилось вскор, доказало мн, что никогда нельзя предвидть того, что съ нами можетъ приключиться. И то обстоятельство, которое меня только что обезпокоило, послужило въ мою-же пользу.

А случилось вотъ что: