В общем Хотан-дарья весьма походит на описанный выше Юрун-каш. В частностях же несколько различается, даже по собственным урочищам, а именно: от Кош-лаша до Мазар-тага, отсюда до Беделик-утака и, наконец, до устья. Начнем с первого.
По соединении Кара-каша с Юрун-кашем новая река не увеличивается против последнего в своих размерах и по-прежнему держит плес от 1/2 до 1 версты в поперечнике. По этому песчаному, часто зыбучему плесу русло Хотан-дарьи во время малой воды, каковая была здесь при нас, извивалось узкой речкой от 5 до 6, местами до 10 сажен шириной при глубине в 1/2 фута, иногда и того менее; кое-где под невысокими берегами плеса стояли вырытые еще летней водой небольшие, но изредка глубокие омуты. Так было на протяжении 52 верст до Мазар-тага – невысокого и узкого горного хребта, упирающегося в левый берег той же Хотан-дарьи.[1042] Ниже этих гор описываемая река еще более уменьшилась и, наконец, верст через 25 совершенно иссякла. Подобное явление каждогодно обусловливают одни и те же причины для Юрун-каша и Кара-каша: главная – прекращение летних дождей в области истоков названных рек; второстепенная – развод воды в оазисах для осенней поливки пахотной земли. С окончанием такой поливки в октябре вода уцелевшей части Хотан-дарьи (равно как в Юрун-каше и Кара-каше) немного, как говорят, прибывает и, вероятно, дальше пробегает к северу, быть может, до урочища Беделик-утак. Зимой прибылой сюда воды нет, остается только лед; весной до летнего половодья также почти сухо.
Ширина долины описываемой части Хотан-дарьи вместе с плесом реки около 4–5 верст. Растительность здесь та же, что и от самого Тавек-кэля: кустарные заросли и туграковые леса – то погуще вблизи реки, то редкие и совсем корявые вдали от нее. Почва всюду одна и та же: песок с примесью солончакового лёсса, рыхлая, как зола, там, где не смочена просачивающейся от реки водой. Нога человека в такой почве глубоко проваливается, в особенности где много нор песчанок (Gerbillus Przewalskii n. sp.). Травяной растительности на окраинах описываемой долины нет вовсе, за исключением лишь низкого, редкими кустиками рассаженного и твердого, как лучина, тростника; из кустарников же здесь изобилен тамариск и кое-где попадается сугак (Lycium sp). Несколько лучше становится возле самой реки, где она (обыкновенно на излучинах) летом заливает свои берега или дает почве подземную воду Здесь и туграк растет хольнее, а молодые его деревья выглядывают совсем приличными. Из кустарников же, кроме двух видов тамариска (Tamarix laxa, T. elongata), встречаются: кендырь, джантак, солодка; реже облепиха, лоза (Salix microstachya?) и Halostachys caspia. Высокий густой тростник и местами тростеполевица образуют подобия лугов, а по туграковым деревьям часто высоко вьется Cynanchum acutum [ластовень]; наконец, изредка попадаются Sphaerophysa salsula [буян] и Karelinia caspica. По заливным, песчано-глинистым, не поросшим травой площадкам на плесе самой реки врассыпную торчат одинокие стебли мирикарии (Myricaria platyphylla), летом украшенные метелками розовых цветов. Словом, здесь вода вызывает хотя бедную, но, за неимением лучшего, все-таки отрадную для путника растительную жизнь.
Вниз от Мазар-тага до урочища Беделик-утак, на протяжении 130 верст, Хотан-дарья почти без извилин направляется к северу и значительно расширяет, местами версты на две, свой плес. Однако летом при половодье, вероятно, не вся эта площадь бывает покрыта водой; но последняя течет большим или меньшим числом рукавов, часто изменяющих свое направление вследствие песчаных заносов во время весенних бурь. Собственно говоря, Хотан-дарья, в особенности в своем низовье, каждое лето должна вновь прочищать себе путь к Тариму. При нашем здесь следовании русло реки, хотя и безводное, все-таки ясно было обозначено до самого Беделик-утака. Это русло вилось по плесу от одного берега к другому и, при ширине от 5 до 10 сажен, вырыто было в песке лишь на 1–2, реже на 3 фута.