Путешествия в тропики за самоцветами

Наш шофер, молодой араб, неожиданно выглядит слишком озадаченным для такого мелкого происшествия; он топчется на месте и что-то не приступает к активным действиям. Заметивший это Абдель Азиз подвергает его короткому, но энергичному допросу, а потом, повернувшись к нам, с широкой улыбкой произносит: «Он домкрат забыл в Асуане». «Вот это здорово, — одновременно выражаем мы все наше восхищение. — А если и второй забыл, то что тогда делать?» Но второй шофер оказался более предусмотрительным и перед отъездом в пустыню все-таки взял с собой исправный домкрат. Немедленно решаем, что теперь машины не должны разлучаться во избежание всяких непредвиденных случайностей. Вдвоем водители довольно быстро меняют скат и вот мы уже снова в движении.

Вокруг нас по обе стороны от дороги до самого вечера тянется довольно однообразная, холмистая желто-серая пустыня. Цель нашего сегодняшнего маршрута — сухая долина, вади, со звучным названием Муэлха; там находится полевой лагерь экспедиции, где мы сможем переночевать. Тут же близко расположен и первый участок, который входит в план нашего посещения.

В районе Муэлхи есть еще одно очень интересное место, которое, находясь поблизости, нельзя было не посмотреть. Это поселок горняков римского времени, точнее, его развалины и расположенный около него довольно крупный по тем временам рудник Самут, где из кварцевых жил добывали золото — металл, ценившийся во все времена. От домиков, в которых жили рудокопы, сохранились лишь остатки сложенных на камней стен и нары. И было до удивления странно смотреть на эти расположенные у остатков стен вытертые тысячами человеческих тел каменные лежанки и представлять, что вот здесь после непосильной работы ютились, пытаясь отдохнуть, работавшие на руднике рабы, и это происходило всего около тысячи лет тому назад.

Осмотр рудника позволил определить и немудреную технологию, употреблявшуюся в те времена. На территории поселка и около него было разбросано множество крупных каменных плит. Их назначение мы поняли, когда увидели, что каждая из них в верхней части содержит углубление, образовавшееся в результате длительной растирки золотоносного кварца. Некоторые глыбы, прослужившие дольше других, стали похожи на глубокие чаши. Здесь же можно было найти множество более мелких отполированных с одной стороны камней, которые использовались как растиратели. Их важной особенностью было также и то, что такой камень, оказалось, очень удобно держать в руке.

Было трудно утерпеть и не взять себе на память камень, который держала рука древнего рудокопа. До сих пор он хранится у меня в качестве реликвии, в которой сконцентрирована память о древнем золотом руднике, заброшенном в далекой жаркой пустыне.

Мы довольно долго осматривали остатки античного поселения и рудника, поднимали и разглядывали многочисленные глиняные черепки с незатейливым орнаментом, оставшиеся от неведомой посуды. «С рисунком — значит, римские, — заключил Абдель Азиз, — мусульмане не наносили рисунков на посуду». Я об этом раньше ничего не знал, приходилось все принимать на веру. «Вот сюда бы настоящих археологов, — думаем мы все. — Ведь это для них нетронутая еще земля».

Ночью в лагере, когда в пустыне довольно прохладно, уместившись в удобном спальном мешке перед тем, как заснуть, невольно представляешь себе выжженную солнцем каменистую долину, полную полуголых темнокожих, двигающихся в различных направлениях в раз и навсегда заведенном ритме. Вот вереница худых полусогнутых фигур с тяжелыми корзинами на голове, наполненными кусками белого кварца. Они носят этот золотоносный камень от рудника, где наиболее сильные и опытные рабы с помощью бронзовых клиньев и молотков дробят кварцевые жилы и наполняют осколками кварца корзины темнокожих носильщиков. Не нужно думать, что цепочка рабов с корзинами на головах была непрерывной. Тяжелый труд рудокопа в те времена был малопроизводителен и в цепи подносчиков добытой руды, несомненно, были большие перерывы. Корзины выгружались около дробильщиков, которых, судя по количеству каменных «ступ», было немалое число. Вот они перед глазами, согбенные сидячие фигуры, круговыми движениями растирающие кварцевую крошку на плоской поверхности плиты кремнистого сланца. Их расположение представить было очень легко, ведь тяжелые каменные глыбы, сотни лет служившие ступами, так и оставались на своем месте, где их поставили древние владельцы для того, чтобы посадить около них рабов-растирщиков золотоносной руды.