Путешествия в тропики за самоцветами

Себастьян рассказал моим спутникам, что месяц тому назад он по высыпкам на склоне нашел эту пегматитовую жилу и с тех пор копает здесь вместе с сыном, который сейчас поехал за материалами в Оуро-Прету. До того как перейти на эту жилу, они разрабатывали пегматит в нижней части склона и добыли несколько крупных кристаллов хорошего голубого аквамарина. Можно было работать там и дальше, однако сильный приток воды в выработку не позволил им, имеющим лишь маломощный насос, продолжать отработку месторождения. Ну, а тут дела тоже идут неплохо, и топаз в разложенной выветриванием пегматитовой жиле, которую они сейчас разрабатывают, очень ходовой на рынке самоцветов в Рио. Это редкая разновидность красного цвета, получившая среди ювелиров броское название «бразильский рубин».

Услышав о красном топазе, мы взволнованно переглянулись, и мне вспомнилось заключение обоих моих спутников при составлении плана поездки: «Ну, а красный топаз мы увидим на нашем маршруте, если очень повезет. Ходят слухи, что один опытный гаримпейро нашел жилу с топазами красного цвета, но продолжает ли он работать на ней, неизвестно». И вот рядом с нами стоит Себастьян, а за ним вскрытая карьерчиком выветрелая пегматитовая жила, которая содержит кристаллы красного топаза. Действительно повезло. Кстати, жила, точнее ее остатки, как две капли воды схожа с теми, что мы уже видели на рудничке сеньора Алмейды. Те же гнезда-карманы белой каолиновой глины, с которыми связаны кристаллы топаза. Только окраска кристаллов не золотистая или густо-медовая, а красная, и никто, нужно заметить, однозначно не знает, в чем причина такой окраски.

Некоторые ученые связывают красный цвет топаза с примесью микроколичеств марганца, а окраску золотистых и голубых тонов — с примесью следов железа (трехвалентного или двухвалентного). Однако существуют и другие точки зрения.

Прошу Санчо узнать, не сможет ли Себастьян показать нам добытые топазы, но, оказывается, все кристаллы ювелирного качества его сын забрал с собой для передачи торговому посреднику в Оуро-Прету. Здесь остались всего несколько кристаллов, которые не годны для огранки. Их можно будет сбыть в городе позднее за хорошую цену торговцам образцами редких минералов.

Мы следуем за хозяином к кустам, где расстелен широкий брезент, на котором аккуратно кучками разложены вещи старателя, включая оранжевую каску, накрывавшую стопку белых мешочков. Себастьян приподнимает каску и, пошарив рукой внутри одного из них, достает большой красный кристалл размером примерно 3,5 x 2 см. Он передает его стоящему рядом Лео, а тот, прикинув вес камня на ладони, звонко цокает языком. По его мнению, топаз весит граммов тридцать. От Лео камень переходит ко мне в руки, и мои пальцы чувствуют приятный холодок и ощутимую как бы концентрированную тяжесть кристалла. Недаром наши уральские старатели дали топазу свое профессиональное название «тяжеловес». Для Урала наиболее характерны голубые топазы, хотя в районе речек Каменка и Санарка изредка находили красивые красные кристаллы, очень похожие по цвету на тот, что я держу в руке. Впрочем красный цвет необычен для топаза и, по правде сказать, если бы не характерная форма кристалла, то его легко можно было бы принять за красный турмалин-рубеллит или за рубин.

Рассмотрев удивительно яркий кристалл под лупой, можно было понять, почему Себастьян отделил этот камень от материала, имеющего ювелирную ценность. Серия параллельных тонких трещин, пересекающих топаз, исключала возможность его огранки или полировки. Однако они не уменьшали природной прелести багряно-красного красавца, и можно будет только позавидовать музею, которому удастся его приобрести и включить в свою коллекцию. Более получаса мы вертели кристалл в руках, поворачивая его то так, то эдак, смотрели сквозь него на солнце и даже взвесили замечательный минерал на маленьких весах, которые Себастьян извлек откуда-то из-под разбросанной на брезенте одежды. Действительно, вес кристалла оказался равным 33 г. Точность, с которой Лео на руке определил вес камня, очень удивила меня, но Санчо открыл секрет, рассказав, что, будучи студентами Горной школы, они тренировались, взвешивая образцы самоцветов на ладони, и устраивали по этому поводу веселые соревнования.

Расставшись с сожалением с красным топазом, который отправился обратно в мешочек, мы вновь спустились в карьерчик и попытались по очереди поковырять белую глину маленьким кайлом с затертой руками старателя рукояткой. При этом Лео удалось вывернуть кусок, на котором как будто красной тушью была прочерчена тонкая яркая жилка. Чтобы рассмотреть ее в лупу, пришлось стать на колени и низко нагнуться к дышащей сыростью глине. На снежно-белом фоне породы виднелась тонкая цепочка ярко-красных, совершенно прозрачных призматических кристалликов топаза. Вот самоцветы, так самоцветы! Размер их только подкачал. Кристаллики в поперечнике имели не более миллиметра. Находка наша, кажется, больше всего обрадовала Себастьяна.