Путешествия вокруг света

17 марта. Широта 32°40′ ю., долгота 34°24′в. Сильный шквал от W принудил поспешно убрать паруса, чтобы не лишиться мачт; шел ливень, ужасный гром гремел прямо над нами, справа и слева молния ударяла в море. Уверяют, что у мыса Доброй Надежды нередко случаются такие шквалы, которых мореплаватель должен опасаться, поскольку корабль при малейшей небрежности может погибнуть.

27 марта в продолжение нескольких дней мы выдержали вблизи мыса сильные штормы от SW, а потом ветер зашел к О. По полуденному наблюдению мы нашли широту 35°18′ ю. и долготу 22°56′ в. Течение оказалось 72 мили к SW 66°, следовательно, по 3 мили в час.

29-го, находясь в полдень в широте 34°55′ ю. и долготе 20°6′ в., мы усмотрели на NO 32° и NO 10° высокий берег, лежащий к востоку от мыса Лагулас [Игольного].

30-го в полдень мы обогнули мыс Доброй Надежды и направили курс вдоль берега к Столовой бухте. Ветер был слабый, и мы медленно приближались к проливу, ведущему между Тюленьим островом и Зеленым мысом ^[119] к Столовой бухте. Солнце уже закатилось, а мы еще не дошли до него; несмотря на темноту, я решил пройти им, хотя это было весьма трудно, поскольку я перед этим никогда здесь не бывал. Нам удалось исполнить свое предприятие, и мы в час ночи бросили якорь в Столовой бухте. Я счел себя счастливым, что прибыл сюда, потому что вслед за тем наступил такой жестокий шторм, что мы были вынуждены положить другой якорь и спустить стеньги.

Только 31-го на рассвете мы заметили, что остановились на якоре не перед городом, а в восточной части бухты, в 3 милях от города, перед которым стояло на якоре 19 кораблей. Мне показалось странным, что мы все еще были подвержены шторму от S, между тем как перед городом было безветрие, а несколько далее дул даже легкий ветерок от N, совершенно противоположный; такое различие производится Столовой горой. К нам прибыл лоцман, мы снялись с якорей и едва прошли милю к W, как шторм утих, и северный ветер привел нас к городу, где мы стали на якорь между прочими кораблями.

Я немедленно поехал на берег, чтобы явиться к губернатору лорду Соммерсету, но его не застал, — он находился на даче и намеревался возвратиться только завтра.

1 апреля меня посетил капитан французского корвета «Урания» Фрейсине ^[120], совершающий путешествие для открытий. Вслед за тем я отправился к лорду Соммерсету, который просил посетить его на даче, стоящей в 5 милях от города. Столовая гора покрылась светлыми облаками, что было верным признаком близкого шторма, который уже вечером так усилился, что нельзя было попасть на корабли, хотя они стояли не далее 50 саженей от берега, и я должен был провести ночь на берегу.

2-го попасть на корабль было еще труднее, чем вчера; я отложил даже поездку к лорду Соммерсету, поскольку меня уверяли, что до его дачи при этом шторме никак нельзя доехать, так как последний поднимает на воздух огромные массы песка и даже маленькие камни.

3-го шторм свирепствовал еще сильнее, и никто не решался выходить на улицу. Шлюпка моя, находившаяся у берега, была унесена ветром и потерпела большое повреждение; несколько кораблей, стоявших в Столовой бухте, были сорваны с трех якорей. Этот шторм привел мне на память ураган, причинивший столько вреда ^[121], и я считал себя счастливым, что ночью вошел в бухту. Когда шторм, наконец, утих, то я отправился на корабль и нашел, что он повсюду занесен песком и от соленых водяных брызг как будто покрыт мелким хрусталем.

4-го погода опять была прекраснейшая; я посетил корвет «Урания», и Фрейсине показал мне все свои инструменты и другие достопримечательности, между которыми особенное внимание привлек куб для перегонки морской воды в годную к употреблению. Эта машина, занимающая 10 футов в ширину и 10 футов в длину и вышину, помещена была в передней части интрюма; ею перегоняют в один день столько пресной воды, сколько потребно 130 человек в течение трех дней, для чего нужно незначительное количество каменного угля.

Я имел удовольствие видеть молодую г-жу Фрейсине, сопровождавшую своего мужа; она, конечно, первая дама, которая участвует в путешествии для открытий.

5-го я, наконец, обедал у лорда Соммерсета на его прекрасной даче, на которой всюду видны плоды голландского трудолюбия. Здесь я познакомился с полковником Варре, который пригласил меня на завтрашний день к себе, чтобы проводить меня в Констанцию, которую я желал видеть.