Путеводитель «Автостопом по Галактике»

Подобные вечера обычно заканчивались печально. Форд старался превзойти самого себя по части виски, после чего забивался в угол с какой-нибудь девушкой и начинал путанно объяснять ей, что вообще-то, если честно, цвет летающих тарелок не так уж и важен.

Впоследствии, бредя на полупарализованных ногах по ночным улицам, он частенько натыкался на полисмена, останавливался и спрашивал, не знает ли тот дороги на Бетельгейзе. Полисмен обыкновенно говорил что-нибудь вроде: «Не пора ли вам отправиться домой, сэр?», на что Форд неизменно отвечал: «Стараюсь, дружок, стараюсь».

На самом же деле, когда он так отрешенно, как загипнотизированный, глазел в небо, он высматривал любую, хоть какую-нибудь, летающую тарелку. А «зеленую» говорил потому, что зеленый является традиционным цветом космических костюмов на торговом флоте Бетельгейзе.

Форд Префект отчаянно ждал, чтобы как можно скорее появилась любая летающая тарелка, ибо пятнадцать лет — долгий срок для кого угодно, и уж тем более для того, кто вынужден безвылазно торчать где бы то ни было, не говоря уже о таком умопомрачительно скучном месте как Земля.

Форд Префект ждал, чтобы скорее появилась летающая тарелка, потому что знал, как нужно сигналить, чтобы они спустились и знал, как уговорить их тебя подвезти. Он вообще знал, как увидеть все чудеса Вселенной меньше, чем за тридцать алтаирианских долларов в день.

В действительности, Форд Префект работал разъездным корреспондентом издательства той самой весьма и весьма замечательной книги, путеводителя «Автостопом по Галактике».

Человеческие существа удивительно хорошо приспосабливаются к любым условиям, и к полудню жизнь в окрестностях дома Артура устоялась и шла своим чередом. Артур взял на себя обязанность ворочаться в чавкающей грязи, эпизодически выражая желание лицезреть адвоката, или маму, или хотя бы интересную книжку; м-р Проссер принял роль оратора, призванного найти способ переубедить Артура, для чего изобретались все новые риторические приемы, как то: «это делается на благо общества», «нужно идти в ногу с эпохой», «у меня тоже когда-то снесли дом», «нужно смотреть в будущее с надеждой», и прочие произносимые с завидной регулярностью сентенции; бульдозеристы участвовали в спектакле сидя, попивая кофе и прикидывая, какие пункты профсоюзного законодательства позволят извлечь финансовую выгоду из сложившейся ситуации.

Земля медленно двигалась своим каждодневным курсом.

Солнце начинало потихоньку высушивать грязь, в которой расположился Артур.

На него опять надвинулась тень.

— Привет, Артур, — сказала тень.

Артур взглянул вверх и, сразу сощурившись от яркого солнца, с удивлением увидел, что над ним стоит Форд Префект.

— Форд! Привет, как поживаешь?

— Нормально, — ответил Форд. — Слушай, ты сейчас занят?

— Занят ли я? — возмутился Артур. — Я, знаешь ли, лежу тут перед бульдозерами, чтобы они не снесли мой дом, а так… в общем-то нет, ничем особенным я не занят, а что?

На Бетельгейзе нет такого понятия как сарказм, и Форд Префект, если специально не сосредотачивался, почти никогда его не замечал. Он сказал:

— Отлично. Мы можем где-нибудь поговорить?

— Что?! — взвизгнул Артур.

В течение нескольких секунд Форд, казалось, не видел его. Он пристально смотрел в небо, в одну точку, подобно кролику, который упорно дожидается, пока его переедет машина. Потом внезапно Форд опустился на корточки возле Артура.

— Нам надо поговорить, — сказал он настойчиво.

— Ладно, — согласился Артур. — Говори.

— И выпить, — добавил Форд. — Жизненно важно, чтобы мы говорили и пили. Прямо сейчас. Пойдем в бар в поселок.

Он опять посмотрел на небо, тревожно, выжидающе.

— Слушай, ты что, не понимаешь?! — заорал Артур. Он показал на Проссера. — Этот человек хочет снести мой дом!

Форд взглянул на него, не понимая.

— Он может это сделать и без тебя, разве нет? — спросил он.

— Но я не хочу, чтобы мой дом сносили!

— А-а.

— Что с тобой сегодня, Форд? Какой-то ты… — воскликнул Артур.

— Ничего со мной. Я обычный. Слушай меня внимательно — мне нужно сказать тебе самую важную вещь в твоей жизни. Это нужно сделать сейчас, причем не где-нибудь, а за стойкой бара в «Коне и конюхе».

— Но почему?

— Потому что тебе понадобится выпить чего-нибудь очень крепкого.

Форд пристально посмотрел на Артура, и Артур к своему удивлению почувствовал, что его воля начинает ослабевать. Он не мог знать, что подавлять чужую волю Форд научился давным-давно, пьянствуя в гиперпространственных портах мадранито-добывающих зон звездной системы Орион Бета.

Он играл там в игру, которая по своей сути не так уж сильно отличается от армрестлинга и играется по следующим правилам.

Двое противников садятся за стол друг напротив друга, перед каждым ставится стакан.

Между ними устанавливается бутылка Джанкс Спирита (навеки прославленного в старинной песне орионских шахтеров: