Гул вертолетов нарушил тишину раннего утра, серый свет начал брезжить в бойницах. На каменном полу, усеянного обломками камня шевельнулся человек. Медленно подтянув под себя ноги и упершись руками в пол, он сел. Потряс головой, подняв облако пыли, и тут же принялся ощупывать руками лицо, покрытое коркой запекшейся крови смешанной с грязью. Левая часть лица была ободрана до самой кости, пустая глазница левого глаза сочилась мутной жидкостью - это были самые обыкновенные слезы. Зацепив пальцами, висящие лохмотья плоти, Женя поморщился от боли, затем уцелевшим глазом, осмотрелся по сторонам. Тот кого он искал, был рядом. Он начал трясти Падшего, пытаясь привести его в чувство.
- Эр, мы дожили до рассвета! Слышишь, это вертолеты, подмога пришла, нас спасут!
Эр шевельнулся и закашлялся, выплевывая набившуюся в легкие пыль. Открыл глаза, в голове стоял шум, он ничего не слышал. Все еще не понимая, что происходит, Падший уставился на обезображенное лицо товарища, который что-то говорил ему. Щелкнул внутренний тумблер и звук вернулся.
- Эр, ты меня слышишь? Что с тобой?
Падший утвердительно кивнул головой и попытался ответить, но лишь бессвязный хрип шел из его горла. Раздались человеческие голоса.
- Я сейчас! - свистяще, нарушая все законы артикуляции, произнес Женя.
Он поднялся на ноги и придерживаясь за стену, пошел на источник звука. Короткая автоматная очередь отбросила его назад. Женина голова оказалась рядом с головой Падшего и в уцелевшем зрачке, навечно запечатлелось удивление. Эр еще сильнее сжал и без того зажатый мертвой хваткой десантный нож. В поле его зрения появился офицер, осторожно передвигающийся вдоль стены. Военный заметил неподвижно лежащего Эра, присел перед ним на корточки и пальцами разодрал тому веки, открывая закрытые глаза. Расширенные зрачки, среагировав на свет, сузились.
- О, блин! - мелькнула мысль, уловив движение.