Читаем Путеводитель для ангела (СИ) полностью


- А, вы его в канализацию бросьте и делов-то! Там тело сожрут крысы и никто ничего не узнает! - послышался вкрадчивый голос, наблюдающего за происходящим, старика, который часом раньше был неимоверно щедр, угощая всех бесплатной выпивкой и попутно призывая граждан бороться с чужаками, появляющимися в их городе.



- Точно! В канализацию его!



Взяв Эра за ноги, они потащили его к ближайшему люку, открывавшему вход в городскую канализацию и бросили безвольное тело в сточную воду, которая ленивой волной несла нечистоты прочь из города.



* * *



Сознание осторожно вернулось, чтобы проверить в каком состоянии находится его обладатель. Темно, сыро, воняет, повсюду плеск воды. Вдалеке показался призрачный огонек и вот он приближается, все ближе и ближе. Свет факела обозначает контуры человека, который его несет. Незнакомец присаживается на корточки возле лежащего на мокрых камнях тела, качает головой, вздыхает, взваливает бесчувственное тело себе на плечи и освещая дорогу все тем же факелом уходит.



* * *



Небольшое помещение освещается самодельным светильником, изготовленным из глиняной плошки и кусочка ткани, опущенной в масло. Тусклый, трепещущий свет неверно освещает пространство, разгоняя по углам пугливые тени.



Эр пытается повернуть голову, чтобы посмотреть, что находится дальше. Дикая, рвущая все тело, боль сковывает мышцы спазмом, но он невзирая на это не оставляет надежды. Куча тряпья в углу напротив, на которой неподвижно лежит какой-то человек, перевернутая вверх дном бочка, куски досок и прочий разнообразный хлам неподдающийся идентификации. Эр поднимает руку, рассматривает раздавленную ладонь. Кожа на руке ободрана и вместо неё образовалась темная, сочащаяся прозрачной жидкостью корка, которая трескается при движении пальцами. Ноющая саднящая боль заставляет его тихо застонать. Человек в углу поднимает голову и не спеша поднявшись подходит к нему.



- Очнулся? - хриплый голос обитателя темного каменного мешка нарушил тишину.



- Похоже на то! - язык с трудом ворочается в пересохшем рту - Пить!



Человек вытаскивает откуда-то небольшой кувшин и осторожно, каплю за каплей, вливает Эру в рот, горькую, отвратительно пахнущую воду.



- Что это за гадость?



- Это не гадость, а целебный отвар собственного приготовления и изобретения тоже! Тебя, хоть как зовут?



- Эр!



- И все?



- Да!



- А, меня Рафин Него! Тебя за что так?



- Не знаю! Что-то не совпало или наоборот, совпало!



- Ладно, отдыхай!



* * *



- Рафин, а ты случайно не знаешь, кто такой желтописрак, еловый?


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идолы прячутся в джунглях
Идолы прячутся в джунглях

«"Тщательное изучение древней истории человечества позволяет в полной мере почувствовать дыхание вечности, дыхание давно ушедших от нас миров" — так начинает свою книгу В. И. Гуляев. Такие книги дают читателю не только информацию о тех или иных исторических и доисторических реалиях, но и учат его думать, наставляют его в высоком искусстве истолкования и обобщения фактов труднопознаваемой действительности давно минувших эпох.Перед автором стояла нелегкая задача: написать книгу, которая заставила бы читателя "почувствовать дыхание вечности", дать ему ясное представление не только о характере загадочной ольмекской культуры, но и о романтике истинных поисков. Такая задача трудна прежде всего потому, что речь идет о культуре, абсолютно неведомой широкому читательскому кругу, и о проблемах, вокруг которых ведутся горячие споры.»

Валерий Иванович Гуляев

Роман, повесть / Повесть / Проза
Горечь таежных ягод
Горечь таежных ягод

Подполковнику Петрову Владимиру Николаевичу сорок четыре года. Двадцать восемь из них он кровно связан с армией, со службой в войсках противовоздушной обороны. Он сам был летчиком, связистом, политработником и наконец стал преподавателем военной академии, где служит и по сей день.Шесть повестей, составляющих его новую книгу, рассказывают о сегодняшней жизни Советской Армии. Несомненно, они сыграют немалую роль в воспитании нашей молодежи, привлекут доброе внимание к непростой армейской службе.Владимир Петров пишет в основном о тех, кто несет службу у экранов локаторов, в кабинах военных самолетов, на ракетных установках, о людях, главное в жизни которых — боевая готовность к защите наших рубежей.В этих повестях служба солдата в Советской Армии показана как некий университет формирования ЛИЧНОСТИ из ОБЫКНОВЕННЫХ парней.Владимир Петров не новичок в литературе. За пятнадцать лет им издано двенадцать книг.Одна из его повестей — «Точка, с которой виден мир» — была отмечена премией на конкурсе журнала «Советский воин», проводившемся в честь пятидесятилетия Советских Вооруженных Сил; другая повесть — «Хорошие люди — ракетчики» — удостоена премии на Всероссийском конкурсе на лучшее произведение для детей и юношества; и, наконец, третьей повести — «Планшет и палитра» — присуждена премия на Всесоюзном конкурсе имени Александра Фадеева.

Владимир Николаевич Петров

Проза / Роман, повесть / Повесть