Путеводитель по «Дивному новому миру» и вокруг

Всего через пять лет после того, как Хаксли написал эссе «Новый романтизм», вышла статья К. Г. Юнга «Йога и Запад» (1936), где говорится о модном европейском увлечении восточными учениями освобождения и о том, что «чужой» примитив не откроет человеку секрет жизни. Несмотря на то, что Юнг писал о Востоке, ровно те же тезисы полностью применимы к американскому Западу.

Словно отвечая на тезисы Хаксли о моде на «примитивизм», Юнг утверждает, что в поисках психической целостности и понимания самого себя европеец не должен обращаться к чуждой культуре, сколь бы близка она ни была к природе. Он наверняка употребит это новое знание во зло, еще более подавив то естественное, что всегда мешало становлению европейской рациональности. Юнг неизменно подчеркивал, что у европейца иная психическая предрасположенность: «Европейцу нужно возвращаться не к Природе – на манер Руссо – а к своей собственной натуре. Он должен заново открыть в себе естественного человека <…>»[100]. Под процедурой открытия в себе естественного человека Юнг, безусловно, имел в виду вовсе не имитацию инородных для европейца методов и учений, а теорию и практику психоанализа, который раскроет ему суть человеческой природы.

К. Е Юнг задолго до «Ориентализма» Э. Саида предупреждал, что поскольку европеец не познал собственное бессознательное, он не способен понять Восток. Видение Востока – это проекция собственных страхов европейца и выражение всего того, что он отвергает в самом себе. В книге «Йога и Запад» (1936) Юнг обращает внимание читателя на следующий факт:

Индиец никогда не забывает ни о теле, ни об уме, тогда как европеец всегда забывает то одно, то другое <…>. Европеец <…> располагает наукой о природе и удивительно мало знает о собственной сущности, о своей внутренней природе[101].

Европейцу Юнг советует обратиться к собственной душе, заново открывая в себе естественного человека. Он предупреждал об опасностях, подстерегавших тех, кто стремится бездумно привить восточную мудрость на Западе, ибо всякий, кто преуменьшает достоинства западной науки, недооценивает достоинства западного сознания. Юнг не советовал заниматься йогой потому, что европеец «не так устроен» и не так мыслит. Вместе с тем он советовал изучать ее.

Интересно, что основатель глубинной психологии утверждал, что по эффективности исследования души с йогой на Западе сравнимы только католическое целительство души (упражнения Игнатия Лойолы) и психоанализ. При этом Юнг выражал надежду на то, что со временем Запад изобретет «собственную йогу», опираясь при этом на христианство. Олдос Хаксли, подобно Юнгу, чье мнение он ставил очень высоко, и вслед за своим приятелем Аланом Уоттсом, был убежден, что лишь трансформированная и адаптированная для западных людей йога сможет способствовать их личностному развитию[102].

Олдос Хаксли был бы немало удивлен, если бы в 1960-е гг., создавая свою последнюю утопию «Остров», перечитал следующий пассаж из давно известного ему текста Карла Густава Юнга – пространного комментария к даосскому трактату «Секрет золотого цветка», посвященному в основном принципам медитации:

Западное подражание Востоку особенно трагично, ибо проистекает из ложного восприятия, столь же стерильного, как и модные ныне вылазки в Нью-Мексико и на блаженные острова южных морей (курсив мой. – И. Г.) <…>, где цивилизованный западный человек вполне серьезно играет в «примитивность», чтобы на время сбросить груз обязанностей <…>[103].

Неизвестно, было ли английское издание «Секрета золотого цветка» в домашней библиотеке Хаксли. Однако нет сомнений в том, что он читал это знаменитое сочинение с комментарием Юнга еще в 1930-е гг. после издания его английского перевода. Более чем через десять лет Хаксли составил комментированную антологию религиозно-мистических текстов «Вечная философия» (The Perennial Philosophy, 1944), в конце которой разместил список рекомендованной литературы[104]. В числе важнейших источников Хаксли называет «Секрет золотого цветка», указав его первое английское издание.