Путеводитель по Лукоморью

– Вы так ждали встречи, а теперь еле аплодируете, – укорила подростков Варвара. – Ну-ка покажите, как вы любите Виолу Ленинидовну!

Школьники забили в ладоши, застучали ногами по полу, а симпатичный паренек в красном свитере громко засвистел.

– Ливанов, прекрати! – приказал директор.

– А че? Я ниче, – загундосил мальчик, – сами велели любовь продемонстрировать.

– Ну не свистом же! – нахмурился Матвеев.

– Виола Ленинидовна, садитесь, – захлопотала Варя, подводя меня к длинному столу. – Водички? Чаю? Кофе?

– А нам какао! – крикнули из зала.

Дети дружно рассмеялись.

– Ну погоди, Борисов! – возмутился Степан Николаевич.

– Это не я, – откликнулся тот же голос. – Чего вы придираетесь? Чуть что, так сразу Борисов!

– Если не ты, то кто? – спросил директор.

– Ливанов, – прозвучало в ответ.

Ребята захохотали. Варвара стукнула ладонью по столу.

– Хватит. Начинаем встречу. По вашим многочисленным просьбам в библиотеку пришла знаменитая писательница Арина Виолова. Настоящее имя ее Виола Ленинидовна Тараканова. Вы обожаете ее детективы, так?

– Да, – нестройно ответил зал.

– Принесли с собой самую любимую книгу Арины? – не успокаивалась Варвара. – А ну, покажите!

Взметнулся лес рук. Я постаралась сохранить серьезное выражение лица. Ну надо же! У всех присутствующих моей самой любимой книгой оказалась одна и та же. Она называется «Шестое чувство пятой точки» и появилась в продаже всего неделю назад. Томики были совершенно новые, а, полагаю, не стоит объяснять, как обычно выглядит книга после того, как ее прочитал семиклассник. Минимум на ней останутся пятна от мороженого. И никто из мальчишек не пририсовал усы, рожки и хвост главной героине детектива, чье изображение занимало большую часть обложки. Думаю, сегодня утром спешно отправленный в Москву гонец приобрел на вокзале новинку от Виоловой и раздал ее «фанатам».

– Отлично, – похвалила детей Варвара. – А теперь вопросы. Кто начнет?

Повисла тишина.

– Ну же, не стесняйтесь, – приободрил школьников директор, – Виола Ленинидовна добрая.

Я улыбнулась, окинула зал взглядом и добавила:

– Я ем детей только на завтрак, на обед и ужин уже нет. Они слишком калорийны, боюсь, холестерин повысится.

Ребята захихикали. А девочка в мини-юбке спросила:

– А как зовут вашего папу?

– Антонина! – укоризненно покачала головой Варвара. – Разве у тебя был такой вопрос? Ты же мне перед началом встречи совсем другой озвучила.

– У моего отца в паспорте написано Ленинид, – перебила я хозяйку библиотеки. – Он родился в то время, когда детям любили давать так называемые революционные имена. Ленинид происходит от слов «Ленинские идеи».

– Он точно в тюрьме сидел? – крикнул Борисов.

– Безобразие! – возмутился Степан Николаевич. – Евгений, ты помнишь о том, что получаешь тройки исключительно из жалости к твоей бедной маме Нине Романовне, которая одна тянет тебя?

– А че? Я ниче, – привычно заныл Борисов, – так в Интернете написано.

Я кивнула:

– Верно. Ленинид Тараканов имеет уголовный опыт. Но он изменился, более не попадает на зону, снимается в сериалах. Мой отец пример того, чего может достичь человек, если победит себя. Вот сейчас Евгения назвали троечником, а он может к концу года стать отличником. Это не очень трудно, надо лишь справиться с ленью.

– Катя, твой вопрос! – велела Варя после того, как я замолчала.

Девочка встала, откашлялась и монотонно прочитала по бумажке:

– Уважаемая Виола Ленинидовна, когда вы написали свой первый роман? Спасибо.

– Молодец, – похвалила ее Варвара. – Госпоже Таракановой отвечать на такой вопрос интересно, и нам за вас не стыдно.

Дальше «пресс-конференция» покатила, как по отполированному льду. Дети послушно поднимались с мест и зачитывали составленные для них вопросы. Даже хулиган Борисов присмирел и тоже вежливо поинтересовался:

– Когда выйдет ваша новая книга?

Я покорно отвечала, наблюдая за тем, как аудитория мается от скуки.

Целых два часа меня и школьников продержали в библиотеке. Потом ребятню, сразу повеселевшую, отпустили домой, а меня угостили чаем с домашними пирожками и, сто раз поблагодарив, препроводили назад в гостиницу.

Я открыла в номере окно и стала наслаждаться свежим воздухом. Марта наговорила мне кучу лжи, но в одном она оказалась правдива: в Беркутове люди дышат полной грудью, тут не закашляешься от смога.

До моего слуха неожиданно долетел шорох, потом голос девочки:

– Шпалы взял?

– Ага, – ответил мальчик.

– В шоколаде? – уточнила собеседница.

– Ага, – подтвердил паренек.

– В темном? Белый она не ест, считает его сахаром, – не успокаивалась подружка.

– Че, я дурак, по-твоему? – воскликнул мальчишка, и я сразу узнала Борисова.

– Не, Жень, ты не дурак, – захихикала его спутница, – ты ваще дебил!

Раздался стук, затем тихий вскрик, и опять прорезался голос девочки:

– Не умеешь драться, не лезь. Получил?

– Заткнись, Тонька! – зашипел Евгений. – Просто у меня рука болит, а то бы я тебе вмазал.

– Ну, мы идем или как? – наседала Антонина.

– Ваще-то я один попрусь, – вздохнул Евгений, – тока переоденусь. Вау!

– Что? – насторожилась девочка.

– Труба, блин, горячая, обжегся, – сказал Борисов. – Больно!