Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Объединение сил Эдуарда и Уорика произошло, когда до Лондона оставалось лишь дня два пути. Это случилось 23 февраля 1461 г., всего через неделю после второй битвы у Сент-Олбанса; свирепые конники Маргариты уже ворвались в северное предместье столицы.

Маргарита узнала, что к ней быстрым маршем приближается войско Эдуарда. Ее собственная армия была дезорганизована; к тому же она слишком далеко углубилась во вражескую территорию. Поэтому королева решила отступить на север, и угроза Лондону миновала.

Лондонцы чуть не сошли с ума от радости; Эдуард стал их спасителем, посланным самим Небом. Когда 25 февраля Эдуард вошел в столицу во главе «армии избавления», его встретили как героя.

«…В славном Йорке»

Отступление Маргариты было долгим — около 160 миль (256 км) на север, к Йорку. Следующая сцена происходит у стен этого города. Маргарита показывает королю Генриху, который теперь в ее руках, на голову старого Йорка, все еще разлагающуюся на колу в одной из стен города, и говорит:

Привет вам, государь мой, в славном Йорке.

Вот голова проклятого врага,

Что вздумал завладеть короной вашей.

Не радует ли этот вид вам сердце?

Акт II, сцена 2, строки 1–4

Возможно, «этот вид» радует сердце самой Маргариты, но одобрить ее трудно, так как жестокость королевы вскоре обернется против нее самой.

За полгода до этого Ричард Йорк решил, что захватывать трон нехорошо, и ограничился тем, что стал наследником престола. Но теперь, после распространившихся слухов о мученической смерти Ричарда Йорка и его сына Эдмунда Ретленда, симпатии народа перешли на сторону рода Йорков, а марш Маргариты на юг вызвал ненависть к Ланкастерам. На общественное мнение не смог повлиять даже бедный Генрих; теперь он был рядом с женой и нес ответственность за ее деяния.

В результате всего лишь через два месяца после гибели Йорка его сын смог сделать то, чего не удалось отцу. 2 марта 1461 г. Государственный совет провозгласил Эдуарда королем, а 4 марта молодой человек возглавил большой крестный ход в Вестминстере и занял престол, к которому его отец (несмотря на утверждение Шекспира) дерзнул только прикоснуться. Новому королю Эдуарду IV еще не исполнилось двадцати одного года.

Но Эдуард не остался в Лондоне, чтобы отпраздновать свое воцарение. Маргарита отступила на север, и с ней нужно было покончить. Война Алой и Белой розы продолжилась.

«Подходит Уорик…»

Естественно, мягкосердечный Генрих не испытывает удовольствия при виде головы мертвого Йорка. Ему ненавистно кровопролитие, и он даже жалеет о кровавых победах своего отца Генриха V (подобных заявлений больше у Шекспира не встречается, возможно, это единственный случай, когда Шекспир откровенно декларирует свои пацифические взгляды и осуждает подвиги короля-героя).

Генрих VI говорит:

Я добрые дела оставлю сыну,

И был бы рад, когда бы мой отец

Мне ничего другого не оставил!

За прочее мы слишком много платим:

Хранить его — заботы больше стоит,

Чем радости приносит обладанье.

Акт II, сцена 2, строки 49–53

Можно сделать вывод, что корона тяготит Генриха; его точка зрения на бремя королевской власти диаметрально противоположна точке зрения юного Ричарда, который считает, что корона дарит ее обладателю райское наслаждение.

Но кровь будет литься, потому что сторонники Йорков гонятся за отрядами ланкастерцев по пятам. Прибывает гонец и сообщает:

С отрядом в тридцать тысяч человек

Подходит Уорик, чтоб за Йорка биться;

Его они по городам и селам

Везде провозглашают королем…

Акт II, сцена 2, строки 68-71

Итак, на место герцога Йорка, убитого за желание стать королем, пришел другой герцог Йорк, который уже овладел короной.

«Красивее тебя была Елена…»

Две армии сходятся, и, как обычно, начинается словесный поединок. Так, Эдуард говорит Маргарите:

Красивее тебя была Елена;

Хоть Генрих может зваться Менелаем,

Но брат Агамемнона никогда

Так не был оскорблен женой коварной,

Как твой супруг тобой.

Акт II, сцена 2, строки 146–149

Это заставляет вспомнить реплику Суффолка, которой заканчивается первая часть «Генриха VI». Суффолк плывет во Францию за королевой так же, как когда-то Парис плыл в Грецию. Парис обрел прекрасную Елену, которая предала мужа и превратила в руины принявшую ее Трою. Эдуард намекает, что до красоты Елены Маргарите далеко, но она принесла не меньше горя.