Читаем Путевые заметки от Корнгиля до Каира, через Лиссабон, Афины, Константинополь и Иерусалим полностью

Американцы, Поляки и Оксфордцы хали слишкомъ быстро для нашего каравана, который медленно подвигался впередъ на равн съ носилками, и потому мы пробирались посреди горъ въ очень небольшомъ количеств. Ни у одного изъ васъ не было оружія страшне зонтика, и какіе-нибудь двое Арабовъ, побуждаемыхъ злобнымъ намреніемъ, могли бы остановить насъ и присвоить себ вс наши ковровые мшки и чемоданы. Нельзя сказать, чтобъ мы хали, не чувствуя маленькаго страха. Когда проходили мимо васъ смуглые молодцы, обвшанные пистолетами и ятаганами, не трогая своихъ винтовокъ, или тащились, не произнося проклятій, нахмуренные погонщики верблюдовъ съ необычайно длинными копьями, изукрашенными пучками разноцвтныхъ лоскутковъ и красныхъ перьевъ, — намъ очень нравилось, что они идутъ своею дорогою, не останавливаясь и не заводя съ нами разговоровъ. По всему видно, что британскій левъ и съ зонтикомъ не безопасный зврь для Араба, вооруженнаго дьявольски длинною винтовкою. Что же чувствовали наши робкія спутницы? Надобно полагать, что он пришли бы въ совершенное отчаяніе, еслибь мы вздумали опередить ихъ.

Посреди этой горной страны находится деревня съ водой и зеленью; путешественники обыкновенно останавливаются въ ней для непродолжительнаго отдыха. За минуту до нашего прибытія, выхалъ отсюда караванъ, освженный водой и прохладою. Остановиться ли намъ? Взоръ, брошенный на женщинъ, о которыхъ боле всего на свти заботились мы во время дороги, заставилъ сказать насъ: нтъ! И мы двинулись дале. Какое удивительное самоотверженіе, какая рыцарская покорность! И такъ, бднымъ лошадямъ и муламъ не удалось отдохнуть и напиться, измученнымъ проводникамъ носилокъ не дано перевести духа: съ отчаяніемъ пустились мы догонять Поляковъ и Американцевъ, которые въ виду у васъ подымались на гору съ своими ружьями, прислугою и янычарами. Поздъ ихъ состоялъ человкъ изъ шестидесяти, и вс они хали медленно, какъ торжественная процессія въ Синей Бород.

Но, увы! они съ каждой минутою все больше и больше удалялись отъ насъ, и наконецъ, когда стали мы подыматься на гору, они совсмъ пропали изъ виду. Можетъ быть, въ это время многимъ изъ насъ приходила въ голову мысль о Флитъ-стрит и сильно захотлось увидть нсколькихъ полисменовъ. Казалось, мстность эта была населена порядочными негодяями: страшные хари выглядывали на насъ изъ хижины и глубокихъ впадинъ, темнвшихъ по скату горъ. Мулы съ трудомъ передвигали ноги, погоньщики требовали воды, и вотъ мы достигли до хорошенькой деревушки, построенной на гор, подъ деревьями. Ребятишки стряхивали съ деревьевъ винныя ягоды, женщины суетились вокругъ нихъ; тутъ стояла мечеть, и домики, подымавшіеся направо отъ насъ, походили на собраніе маленькихъ фортовъ; передъ ними тянулись сады и широкія поля, по которымъ шли въ деревню верблюды, обремененные ношею. Здсь можно было остановиться. Паоло, начальникъ нашихъ проводниковъ, зналъ шейха этого селенія, который далъ ему напиться и поужинать; вода была очень хороша, и мы не шутя стали подумывать: не переночевать ли намъ здсь, и не отложить ли възда въ Іерусалимъ до слдующаго дня?

Тутъ подскакалъ къ намъ всадникъ на прекрасной лошади, сурово заглянулъ въ носилки, на нашихъ леди, и похалъ дале. Вслдъ за нимъ явились еще два всадника; одинъ изъ нихъ былъ очень хорошій мужчина, весь въ красномъ. Этотъ уже безъ церемоніи подъхалъ къ дамамъ, сталъ играть съ маленькой собачкою, которая лежала въ паланкинъ, и спросилъ, не Инглисы ли мы, на что я отвчалъ ему утвердительно. Паоло принесъ воды: сладостне этихъ помой, казалось, ничего нельзя было найдти въ мір. Мы пили, а бдные погоньщики муловъ завидовали намъ. Француженка, неустрашимая Виктуаръ, миле и доблестне которой, конечно, не было двушки во Франціи со временъ Іоанны д'Аркъ, отказалась отъ воды. Вдругъ одинъ изъ проводниковъ подбгаетъ къ своему хозяину и говоритъ: «Абу Гошъ приказываетъ барышнямъ выдти изъ носилокъ и показаться женщинамъ этой деревни.»

И такъ это былъ самъ Абу Гошъ, страшный разбойникъ, котораго въ насмшку прозвали мы волкомъ. Какъ же вс перетрусилисъ! Маршъ! закричали мы въ ту же минуту. Поглядли бы вы, какъ измнилось личико отважной Виктуаръ, когда узнала она, кто былъ этотъ Арабъ и уразумла смыслъ его посланія. «Un verre d'eau pour l'amour de Dieu!» простонала она, готовая безъ чувствъ упасть съ лошади: такъ страшно было ей попасться въ когти Гоша. «Ne buvez plus, Victoire!» воскликнулъ маленькій джентльменъ изъ нашей партіи. «Впередъ, вошелъ впередъ!» кричали вс въ одинъ голосъ. «Что это значитъ?» спрашивали насъ леди, чувствуя, что носилки стали снова потряхиваться. Но мы позаботились скрыть отъ нихъ намренія ужаснаго Абу Гоша. Караванъ двинулся въ путь, mademoiselle Victoire была спасена, и ея мистриссы узнали объ угрожавшей имъ опасности, когда мы были уже далеко отъ деревни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия