Путевые заметки от Корнгиля до Каира, через Лиссабон, Афины, Константинополь и Иерусалим

Вмѣсто палокъ, Скинфлинтъ-Бегъ былъ немедленно награжденъ милостью; палками же попотчивали феллаховъ, которые донесли на него. Изъ бега онъ былъ переименованъ въ бея, и способъ его извлекать деньги изъ народа могъ бы составить предметъ достойный изученія для людей, управляющихъ нѣкоторыми частями Соединеннаго Королевства [2].

Во время Сирійской междуусобицы, наша, опасаясь разрыва дружескихъ связей съ Англіею, пожелалъ возвысить духъ феллаховъ, relever la morale nationale, и сдѣлалъ однаго Араба полковникомъ. Черезъ три дня по заключеніи мира, счастливый Арабъ былъ разжалованъ пашею. Молодой египетскій полковникъ, который разсказалъ мнѣ это, отъ души смѣялся надъ продѣлкою своею повелителя. «Не срамъ ли это, говорилъ онъ: меня, человѣка двадцати трехъ лѣтъ, никогда и нигдѣ не служившаго, не имѣющаго никакихъ особенныхъ достоинствъ, — сдѣлать полковникомъ?» Смерть помѣшала его дальнейшему повышенію. Черезъ нѣсколько недѣль во французскихъ газетахъ было объявлено о смерти бея.

Этотъ любезный молодой человѣкъ, по вечерамъ, въ карантинѣ Мальты, краснорѣчиво описывалъ намъ красоту жены своей, оставленной въ Каиръ, ея черные волосы, голубые глаза и удивительное тѣлосложеніе. Я полагаю, что этимъ черкешенкамъ обязана своей изящной кожею турецкая аристократія, управляющая Египтомъ. Видѣлъ я здѣсь Ибрагима-пашу; онъ румянъ, усы у него съ просѣдью; по своей надменной и красивой наружности походитъ онъ на англійскаго драгуна, какихъ можно видѣть на смотрахъ въ Медстонѣ. Всѣ здѣшніе офиціальные люди имѣютъ чисто-европейскія лица. Въ Каиръ познакомился я съ очень веселымъ и толстымъ пашею, которому принадлежалъ, кажется, трактиръ. Онъ каждый день прогуливался въ садахъ Эзбекіэ; судя по наружности, его можно было почесть французомъ. Женщины или, вѣрнѣе сказать, маленькія частички женскаго тѣла, которыя намъ дозволено было созерцать здѣсь, были тоже прекрасны. Эти милыя созданія, втроемъ и вчетверомъ, ѣздили на лошакахъ по улицамъ города, въ сопровожденіи невольниковъ, которые поддерживали ихъ на сѣдлѣ, кричали во все горло: шмалекъ, аминекъ, или что-то въ этомъ родѣ, и хлестали народъ на обѣ стороны ременной плеткою. Но женщины кутаются здѣсь еще болѣе, нежели въ Константинополѣ. Черный шелковый капюшонъ, спускаясь съ головы, прикрываетъ ихъ совершенно; широко раздвигая его руками, онѣ изъ отверзтій черной маски пронзительно устремляютъ на васъ большіе круглые глаза, которые составляютъ здѣсь общую принадлежность, исключая, разумѣется, людей, потерявшихъ зрѣніе отъ офтальміи.

Меня удивляла благородная фигура Аравитянокъ, которыхъ я видѣлъ здѣсь. Привычка носить на головъ кувшинъ придаетъ ихъ стану особенную граціозность, которой какъ нельзя болѣе соотвѣтствуетъ національный костюмъ ихъ. Одинъ экземпляръ этого костюма я привезъ въ Англію, въ подарокъ знакомой леди для маскерада. Онъ состоитъ изъ широкаго синяго коленкороваго платья, которое застегивается спереди костяными пуговицами, и трехъ аршинъ синей же матеріи для вуаля. Для глазъ дѣлается отверзтіе, а на головѣ долженъ непремѣнно находиться кувшинъ. Костюмъ этотъ, не допускающій юбокъ и другихъ вспомогательныхъ средствъ дамскаго туалета, можетъ идти только къ очень стройной фигурѣ, и я не сомнѣваюсь, что въ будущій сезонъ онъ войдетъ въ большое употребленіе.

Съ мужчинами, съ этой прекрасной и благородной расою людей, обходятся здѣсь, какъ съ собаками. Когда ѣхалъ я базаромъ, проводникъ, пролагая дорогу мнѣ сквозь густую толпу феллаховъ, стегалъ плетью тѣхъ изъ нихъ, которые не могли или не хотѣли посторониться. Никогда не забуду я этой унизительной сцены!

Почтенный старикъ, съ длинной и совершенно сѣдой бородою, получивши ударъ, не произнесъ ни малѣйшей жалобы. Онъ только отошелъ въ сторону, пожимая плечами, по которымъ хлестнула плеть. Эта жестокость возмутила меня. Я закричалъ на проводника и запретилъ ему драться въ моемъ присутствіи. Но здѣсь всѣ дерутся плетью: и пѣшій конвой наши, когда ѣдетъ онъ по базару, и прислуга доктора, когда пробирается онъ сквозь толпу, чинно возсѣдая на хребтѣ своей кобылицы, и особенно Негры. Эти дерзкіе негодяи, очищая для самихъ себя дорогу, машутъ бичемъ на обѣ стороны безо всякаго сожалѣнія; и никогда не услышите вы жалобы.