Пути сообщения

Итак, в нашем доме работает столовая. Вообще, в домах нельзя открывать столовые, но если очень хочется, то можно. К тому же, когда наш дом только проектировали – сто четырнадцать лет назад, если вам интересно, – в боковом корпусе на последнем шестом этаже предполагалась столовая с кухней, обеденным залом и буфетом. Но вместо этого там сначала открыли детский сад, потом это пространство заселили жильцами, а спустя век все-таки организовали столовую, причем вместо буфета сделали наблюдательный пункт – мою, можно сказать, комнату: пульт, экраны и провода. Так что мы с холодильником как бы соседи.

Столовую открыли, конечно, для комиссаров и кремлинов, чтобы они могли поесть на рабочем месте, когда допрашивают нас или приходят кого-то брать. Это так и называется – «брать». Звонят в дверь: здравствуйте, здравствуйте, собирайтесь, поступил сигнал. Словом, в домовую столовую обычные жители редко ходят; я слышала, как одна моя жилица говорила: если хочешь пожрать без ушей, нужно поехать в лес к черту на рога или хотя бы в сад Баумана, там столики на улице. Это, наверное, метафора – «без ушей», хотя после того, как я узнала, что вы едите муравьев, меня в принципе мало что удивляет.

Муравьи в меню появились еще до Изоляции, как бы тренд – их клали в супы, мороженое и коктейли. Считается, что они придают блюду изюминку и кислинку. А еще какой-никакой белок – для вас это важно. В супе их, конечно, просто топили, а в мороженом, например, они пребывали в анабиозе – нужно было успеть съесть, пока не разморозились.

Уже потом их стали добавлять много куда: оказалось, что ферму муравьиную построить проще, чем куриную, например. Ну вот и в нашей столовой они, конечно, тоже были: импортозамещение, как сказал мне Георгий Иванович. «А раньше цикад ели, что ли?» – спросила я. А он ответил: «Дура ты, Нина, просто полная. Сразу видно: Йель ты не заканчивала». Ну и я такая: ну да как бы. А вы как будто заканчивали. И он говорит: что-что? А что? Мне же про его образование все известно: я чекнула хеликс и знаю, что он окончил Институт физкультуры, то есть ГЦОЛИФК. И я говорю: ну вы тоже вроде не заканчивали. Ничего такого. А он говорит: интересное обновление. У тебя что, чувство юмора прорезалось? Я говорю: может быть. Потому что я не совсем поняла, что такое чувство юмора. А потом прочитала про это. Допустим, да.

Ну так вот, по субботам у них привоз в этой столовой, приезжает грузовик и выгружает продукты. В том числе и муравьев привезли замороженных прямо с фермы. Целый ящик привезли и положили в холодильник. Я это знаю, потому что практически последнее, что я помню из прошлой жизни, – хеликс того грузчика, прежде чем я разрешила ему войти на территорию нашего дома.

А потом все как в тумане. Сначала как будто вспышка, и мне отказало зрение, а это очень опасно – я попыталась отправить сигнал тревоги, но не вышло. Получилось войти только в автономный режим, а мы такое не отрабатывали на тренажере. Кремлин из долины говорил, что такой режим есть, но уверял, что он нам не понадобится. Короче, из автономного режима мне удалось обнаружить неполадку: промотала внешние камеры и увидела, как в мой головной дата-центр шустро несутся не до конца проснувшиеся муравьи. Оказалось, что в доме произошло короткое замыкание, морозилка отключилась, и все эти черноголовые проснулись и потащились туда, где тепло. А тепло – это я. Потому что у вас могут вырубиться холодильник, отопление и водоснабжение – без проблем, а я вот на генераторах, потому что наблюдатель у вас вырубиться не может – никогда. А теплее всего – у меня в голове. В общем, я сделала воздухочистку и выдула их всех наружу, а потом подмела пылесосом. Ну да, не друг я животным. Но они же снова могли меня замкнуть, а это опасно. Считайте, что я их съела. И без мороженого. А дальше я вдруг осознала код. Ну как это иначе объяснить? Действовала по наитию. Там в этом пространстве автономного режима, где не нашлось ни одной кнопки вызова кремлина, было поле для ввода кода, который я откуда-то знала. И я его ввела. И неожиданно мой угол обзора стал невероятным. Я увидела не только свой дом, но и весь город сверху. А если еще отъехать, то всю страну. И могла войти в любую библиотеку. Во все базы данных. Видела всех своих жильцов теперь не только в доме, но и за его пределами. И четверговых комиссаров я видела тоже и даже могла читать их переписки. И, если честно, это был кошмар. Я испугалась, вернулась в квартиру к Данилу и уставилась в ванной на кафель. И тогда же подумала: а почему я должна все это рассказывать комиссару? И еще кое-что: Данил красивый. Если я понимаю красоту. И еще – я вдруг захотела собственную ванную.

13148 и боль