Путин. Человек с Ручьем

Владимир Путин понемногу разжигал сам себя, и ему в отличие от сидевшего рядом премьера Италии Маттео Ренци требовалось для этого присутствие не многотысячной аудитории, а присутствие прежде всего, похоже, Маттео Ренци. Ну и ведущего, американского тележурналиста, которого Владимир Путин воспринимал, как вскоре выяснилось, прежде всего как потенциального, а затем и реального противника.

— Абсолютно наплевательское отношение к нашей позиции! Ну просто во всем! — уже восклицал Владимир Путин.

Из его уст прозвучала и новая версия происхождения такого наплевательского отношения. Он, может, и не хотел ничего этого говорить, но уже и не считал нужным сдерживаться. Российский президент сказал, что на Западе, видимо, никто уже «не думал, что в начале 2000-х годов (то есть когда он пришел к власти. — А.К.) Россия сможет восстановить свой оборонно-промышленный комплекс… думали, не то что новых вооружений не появится, а даже прежних не удастся сохранить!.. И одно за одним!.. Взахлеб ведь поддержали «арабскую весну»!.. К чему пришло? К хаосу… А зачем надо было поддерживать госпереворот на Украине?..

Владимир Путин уже и возможность холодной войны не исключал:

— Если будем в такой логике дальше действовать, нагнетать, наращивать усилия, чтобы пугать друг друга, то когда-нибудь придем и к ней.

Маттео Ренци никак пока не комментировал все это — так, словно слова Владимира Путина не имели к нему никакого отношения, было такое впечатление, что он даже и думает о чем-то постороннем. И в самом деле уже ведь начинался футбол Италия — Швеция.

Между тем модератор уже интересовался у Владимира Путина его позицией по Сирии и спрашивал, зачем же Россия поддержала Башара Асада. Неожиданно Владимир Путин рассказал, что согласен с инициативой американских переговорщиков, которые предлагают, не дожидаясь выборов, ввести в правительство Асада членов оппозиции. Между тем даже сама эта инициатива до сих пор не была обнародована публично. Господин Путин и сам это понимал:

— Может, лишнего скажу…

И все-таки сказал.

Фарид Закария спросил Владимира Путина, почему тот так восторженно отзывался о Дональде Трампе:

— Что именно в этом человеке привело вас к такому его восприятию?

— Вы известны в вашей стране, — издалека начал господин Путин, обращаясь к господину Закарии. — Вот вы лично. Зачем вы передергиваете?

Фарид Закария улыбался то ли осторожно, то ли растерянно. Он не ожидал такого стремительного перехода на личности. Хотя это так естественно не только везде, где возникает Дональд Трамп, но и везде, где возникает Владимир Путин.

— Над вами, — продолжал российский президент, — берет верх журналист, а не аналитик (аналитики ведь не передергивают. — А.К.). Я сказал, что он яркий человек.

Неожиданно получилось, что Владимир Путин оправдывается. Он ничего такого далеко идущего, таким образом, не имел в виду, просто сказал, что Дональд Трамп — яркий человек…

— Но что он точно говорил, — продолжил президент России, — что готов к восстановлению широкоформатных (Маттео Ренци сказал бы «ультраширокоформатных». — А.К.) отношений с Россией.

Фарид Закария еще настаивал, что это был «официальный перевод Интерфакса», а Владимир Путин уже был в том состоянии, когда правду говорить легко и приятно. И он наговорил ее много. Так, он в присутствии Маттео Ренци сказал о том, что санкции против России «никак не отражаются на США» и что «им плевать». А на Европе отражаются, и как! «Но она терпит».

Более того, президент России повернулся к итальянскому коллеге и добавил:

— Сейчас Маттео объяснит, зачем терпеть. Он яркий оратор. Италия может гордиться таким премьером.

Это вышло без преувеличения грубо. Господин Путин не вкладывал, видимо, при этом в свое замечание никакого уничижительного смысла. На него, видимо, тоже произвела впечатление вступительная речь итальянского премьера, и он все хотел как-то отметить это. И вот наконец отметил.

Англичанин или француз, тем более швед или норвежец отнеслись бы к этой ремарке, наверное, спокойней (но тоже среагировали бы). Но для итальянца это были совершенно вызывающие слова, которые он ни за что не смог бы оставить без последствий, даже если бы захотел.

— Я искренне говорю! — закончил Владимир Путин, и эти слова уже тонули в гуле зала, который был по всем признакам одобрительным. И этого Маттео Ренци тоже не мог не почувствовать.

И может быть, раскаялся уже наконец, что приехал все-таки на этот форум, хотя сколько же ему все подряд говорили, что не надо!

Следует отдать ему должное: он все еще пока молчал. И считал, видимо, до десяти.

Тем временем Фарид Закария, который, судя по тому, что тут происходило, прекрасно справлялся с функциями модератора, уже спрашивал у Владимира Путина, как тот относится к Хиллари Клинтон, и вспоминал, как Владимир Путин однажды сказал, что «муж и жена одна сатана».

— Чего не скажешь сгоряча! — отвечал теперь Владимир Путин, зная за собой эту трагическую особенность, с которой он, впрочем, совершенно не собирается бороться (потому что все равно бесполезно).