Путин. Человек с Ручьем

— Есть, во-первых, такая идея. Вы в последнее время объездили столько исторических мест, сколько никто не посетил со времен Ивана Грозного. И даже товарищ Ленин и товарищ Сталин туда не ездили. Например, Кирилло-Белозерский монастырь… И я предложил журналу «Родина» издать статьи об этом в журнале «Родина». Как вы к этому относитесь? И сразу ваше мнение о переподчинении журнала «Родина» от вашей администрации правительству. И сразу мое мнение: не надо этого делать. И, кстати, хотим напечатать ваше вчерашнее выступление перед деятелями культуры в виде аналитической статьи в этом журнале. Выступление просто блестящее!

Наверное, господин Кирпичников хотел намекнуть президенту, что если не переподчинить журнал «Родина» правительству, то у такой статьи вообще нет шансов появиться в печати. То есть он хотел нащупать слабое место президента и побольнее задеть его.

— Насчет исторических личностей, — ответил Владимир Путин. — Состояние, в котором находилась наша страна, требовало возвращения к историческим истокам. Вот я и ездил. Я не думаю, что вообще были такие периоды, когда возвращение к истокам было настолько необходимо.

— Волнообразно, — туманно пояснил профессор Кирпичников. — И вот что еще. У нас вышел новый сборник «Литературного наследия», четвертый номер, и тоже с вашей статьей. Моя статья здесь, между прочим, тоже есть… О поиске национальной идеи. Может пригодиться. И опять хочу напомнить про ваше блестящее выступление вчера…

— Найти его, я думаю, несложно, — заметил президент. — Я не думаю, правда, что она какую-то ценность представляет, моя речь…

Я не поверил своим ушам. Президент только что заявил, что к его словам не следует относиться слишком серьезно. Да, но… В общем, над этим надо думать. Если и правда дело обстоит так, то это слишком многое меняет. Если не все.

Не нужна сейчас она, мне кажется, никому особенно — национальная идея. Потому что национальной идеей уже, ясное дело, для решающей части страны много лет является сам Владимир Владимирович Путин. И никакая другая идея стране и не нужна. Стране нужно, чтобы он был, Владимир Путин. И он будет. И он это понимает. И он будет соответствовать этой идее, олицетворением которой он сам и является. Я думаю, что это важнейшая вещь, и эта национальная идея не будет утрачена страной и после того, как закончится его последний, видимо, срок. Ну да, видимо.

В каком виде дальше он сохранит себя как национальную идею? Ведь не может же автоматически стать национальной идеей его преемник, да? У меня в этом нет никаких сомнений. Он может даже и должность никакую не занимать, но страна уже давно обрела национальную идею — и больше ей ничего не надо.

Профессор Кирпичников тем временем перешел к теме черной археологии и рассказывал о своих раскопках в Старой Ладоге.

— Там вас не подвели к нашему раскопу. Сказали, что змеи, которые покусали вещего Олега, могут выползти через тысячу лет и вас покусать тоже.

— Кто такое сказал? — с тревогой спросил президент. — Наверное, это шутка была?

— Я думаю, да, — мгновенно согласился господин Кирпичников. — Ну сказали, что там по дороге забор покосился, что трава слишком высокая для вас… Как будто наш президент с Марса прилетел и по траве никогда не ходил!

Он рассказал, что холм, где, по некоторым данным, находится вещий Олег, пытаются вместе с ним раскопать черные археологи. Профессор даже насыпал гвоздей и фольги и закопал их в разные места, чтобы сбить их со следа.

Президент не стал комментировать эти откровенные признания. Тогда профессор попросил предоставить льготы людям, которым не чужды проблемы археологии.

— Они дают деньги, но получают недостаточно льгот, — сказал он, подкладывая президенту очередную бумагу в прозрачной папочке. — А должно быть так: дал деньги — получи льготы. Как Сорос действует? Так. Я уверен, мы с вами одинаково думаем по этому поводу. Позвольте, я вам еще папочку дам. Речь идет об инициативных московских людях…

То, чем на наших глазах занимался господин Кирпичников, называется лоббированием. Давно на моих глазах не происходило ничего подобного. В какой-то степени это был и шантаж. Под телекамерами президент никак не мог завернуть все эти бумаги.

— И вот еще что. Я думаю, надо внести Старую Ладогу в список культурного наследия.

— Что это даст? — спросил президент.

— Прежде всего моральный подъем, — уклончиво ответил профессор. — У вас есть, конечно, экспертный совет, который должен все обсуждать. Я, признаюсь, грешник. Я готов, если надо, войти в этот совет и работать.

— А вы все в Старой Ладоге копаете? — предпочел сменить тему президент. — Всю Ладогу уже раскопали? Что, кстати, раньше возникло — Ладога или Новгород?

— Да Новгорода вообще не было! — возмутился профессор. — Был, правда, пред-Новгород… Рюриково городище… Мы пораньше возникли. И вот еще что. Не согласились бы вы стать почетным председателем Всероссийского общества охраны памятников? Вот папочку я вам кладу. Есть хорошие аналоги. Великий князь Николай Михайлович работал в такой должности, принц Чарльз работает. Великие династические фамилии.