Путник (СИ)

- Стик, не дави мне на психику; я и так знаю, что в долгу перед тобой.

- Не в этом дело. Либич, хотя и либерал, по моим данным, но его положение сложное, почти критическое. Травля. То, что его синдикат действует, ни о чём не говорит. Точнее, говорит о том, что кусок это лакомный, и охотников на него много. Преграда всего одна – живой Либич. С чего ты вообще взял, что Кристина у него? Ты говорил, что это – наиболее вероятная версия. Значит, есть и другие?

- У него она, у него. Больше негде. Как рука?

- Часа через два спросишь. Максимум через три. Если сил хватит.

- То есть?

- Таблетки вместе ели. Их действие закончится – будет реакция. Чем больше их слопаешь, тем хуже реакция… мы их употребили выше головы. Так что готовься… и молчи. Пришли.

Сергей огляделся и вопросительно уставился на Стика.

- Дом, который нам нужен – за углом. Значит, повторяю ещё раз. Мы с тобой спокойным шагом идём к дому… головой не вертеть. Я вхожу, ты остаёшься на улице. Я тебя позову. Если меня не будет больше двух минут, ты уходишь, если понадобится – бегом. Общее направление – на север. Там центр города, там меньше вероятность, что тебя убьют. Постарайся добраться к вашему посольству… О том, что знаешь меня никому ни слова, даже, если я буду убит. От этого не только наши жизни зависят. Ну… пошли.

Стик зря предупредил Сергея не вертеть головой, – он и так не стал бы этого делать. Все эти кровавые приключения буквально выпотрошили нервную систему Волка. Таблетки, которыми накормил его Стик, действовали, и тело продолжало слушаться. Они помогли, наскоро перекусив в разгромленном лагере, устроить сумасшедший ночной марш-бросок через заросли и горы. Они добрались частью пешком, частью на попутках до столицы, точнее – до пригорода. Они протащили их через лабиринт тускло разноцветных зданий из потрескавшегося железобетона, из временных сезонных ларьков, вросших в землю от старости, каких-то пластиковых лачуг и мимо обитателей этих вонючих городских джунглей. Никто ими не заинтересовался, и Волка тоже перестали интересовать однообразно живописные аборигены.

Он вяло протаскивал сквозь липкую жару самого себя вслед за Стиком, – ноги ватные, тело деревянное, в голове туман и тяжёлая отдача в голове от работы самого надёжного в мире насоса – собственного сердца. Впереди маячила стена когда-то розового здания. Похоже, в одной из квартирок и обитал человек, который, по словам Стика, мог помочь встретится с Либичем.

Полицейский по-хозяйски толкнул дверь и, не оглянувшись, исчез внутри. Сергей едва успел заметить участок серой, бетонной стены. Всё! Осталось вяло усесться на корточки, упершись спиной в шершавую стену. Сейчас он сам был похож на аборигена, – от комбинезона осталась только верхняя часть, нижнюю заменили просторные, но несколько коротковатые условно белые штаны, на голове покоилась соломенная шляпа с небольшими полями, – их тут все носили. Короче, с камуфляжем полный порядок.

Сергей, потеснив дрёму, глянул на запястье, – цифры на приклеенных к рукаву дешёвеньких часах убедительно подтвердили, что прошли и две минуты, которые дал Стик и три, которые он определил себе сам. Пора что-то делать. Он посмотрел по сторонам, – вроде всё спокойно: жалюзи на окнах не шевелились, старик, метрах в семидесяти от Волка, похоже спал на своей скамеечке. Проскользнула группка мальчишек, спешивших по своим, мальчишеским делам… Надо что-то делать. Уходить, как приказал Стик? Волк прислушался к самому себе, – «чувство опасности», которому он доверял, хотя оно регулярно его подводило, и на этот раз молчало. В доме полная тишина… даже нарочитая какая-то. Да, и ещё Стик. Вместе начинали – вместе и заканчивать. Он встал и решительно шагнул к двери, – авось и пронесёт…

Длинный тёмный коридор дохнул на него неожиданной прохладой. Где-то вокруг, за шершавыми стенами, шла жизнь, проявляя себя глухими звуками: стук, – что-то упало, голоса – где-то негромко ругались или спорили, шорохи… ничего необычного. Через десяток шагов – поперечный коридор. Сергей огляделся – справа и слева, в конце коридора то ли окна, то ли двери, заколоченные пластиком, прямо – чуть приоткрытая дверь, видимо, выход во двор. Решил проверить сначала её. Успел сделать пару шагов и перед ним, словно из стены появилась девушка, в темноте белела её блузка. Он остановился, ещё не решив, что ей сказать, услышал сзади шорох… В следующую секунду действительность взорвалась ослепительным… и исчезла.

Мир проявился неясными шумами, ещё менее ясными голосами и чётко проявленной болью. Общее состояние Сергей определил, как «хреновое» … По мере пробуждения органов чувств боль усилилась, и он вынужден был уточнить, – «очень хреновое». Горизонтальное положение позволяло видеть только плохо освещённый потолок, необыкновенная слабость не давала возможности пошевелиться.

Обзор закрыла загорелая физиономия, обрамлённая чёрными волнистыми волосами. Физиономия на миг задержала на нём взгляд и что-то произнесла в сторону.

«Вот, чёрт, опять без переводчика»