ПВТ. Тамам Шуд (СИ)

Столпы, они же жеребьевые, избирались Лутом в лихую пору для подсобы Башне. Никто не знал, на кого падет жребий, по каким приметам Лут ставленников выдвигает, а только в положенный срок к арматору прибывали выбранные люди.

Лут их таврил особым клеймом — всякий раз разным. В этот раз наградил выжженной на тыле кисти цикадой. Слинять должно было, если дело сладится.

С клейменными Башня и должна была дальше справляться. Луту не перечили, кого избрал, с тем и вставали плечом к плечу.

— Где мы, а где столпы, пастух.

Выпь на это только криво, непривычно усмехнулся.

— В одной лодке, Юга. В одной лодке.

Юга закатил глаза:

— Ай, куча народа наперлась, а грести нас поставят, пастух, вот увидишь. Остальным лишь бы с трибуны руководить. Ладно, давай поглядим, что там за благородное собрание.

Второй шел впереди, указывая дорогу. Сам он не разбирался в лагерном устройстве до того, как попал сюда. Знающие люди пояснили. Оказалось — под питательную основу лагеря выбирали специальных людей, крепких телом и умом. Готовых принести себя в жертву во имя спокойствия и защиты собратьев. Нарекали таких стромами, а растили и готовили на Хоме Колокола, в толстостенных, от людей огражденных, монаках.

Когда приходил черед, строма в специальном обряжении живьем закапывали в землю. И уже напряжением, соединным усилием воли и физической тяги, стромы выпускали из себя первые ростки лагеря — стены, укрепления, ловушки… То, что поднималось над поверхностью, вырезано было на их телах, а люди только принимали и дополняли костные конструкции своими силами.

Сказывали, что самые старые города на Хомах тоже стояли не на ровном месте.

Выпь слушал эти объяснения. Молчал. Знаю я место, где из камней растят дома, думал. Но чтобы из людей строения добывали — такого, пожалуй, не упомню.

Было еще: на Хоме Оливы готовили лучших огневых стрелков, аммонес, на Хоме Фарло учили пешников, а Хом Шартра похвалялся стабилизированными, особой породы скакунами. И никто в стороне не остался.

Лагерь поднимался, прорастал живыми стенами. Солдаты деловито крепили насыпи. Юга видел гребни, строгую их линию, ряды одинаковых двускатных палаток, сторожевые вышки. Где-то там был враг с которым он так неудачно столкнулся.

— Давно здесь? — спросил, когда миновали половину пути.

Лагерь имел форму прямоугольника, палатки столпов находились у площади для общих собраний.

— Две недели.

— И что? Гаера видел уже?

Выпь покачал головой. Скулы у него затвердели от этого имени.

У входа в красноверхий шатер стояла охрана. Дуплет, в глиняных масках-окаринах. У одного шесть отверстий-дыхальцев, у другого четыре. Пырились ложноглазые в горизонт. Ко всему одинаково равнодушные, кроме нарушения дисциплины. С Хома Стени прислали, лучших отобрали для Отражения.

Синхронно отпахнули крылья полога и Второй застыл рядом с Третьим под прицелом человекова внимания.

— Что же, — первой опомнилась женщина с короткими, в скобку остриженными коричневыми волосами. — Теперь мы знаем, что Башня не солгала. Я Солтон.

Она подала руку Третьему и тот принял ее. Сжал худое сильное предплечье.

— Юга, — представился хрипло.

Следующим приблизился человек с пятнистым, будто ржой изъеденным лицом.

— Пегий, — сказал отрывисто, хлопнул по ладони Третьего и вновь отошел.

— Сом, — плотный мужчина с широкой улыбкой приветствовал Юга, постучал его по спине. — Вот так, осталось дождаться Башню и привет!

— Башня никогда не спешит, — кисло отметила женщина.

— Но никогда не опаздывает, — весело отозвались ей, и Выпь круто развернулся, остановив дикту в ладони от головы Гаера.

Рыжий только зубы оскалил.

— И тебе привет, пастушок. Вижу, вы с рапцис морено все так же дружны? Похвально.

— Почему мне не снести тебе голову? — медленно проговорил Выпь.

Юга увидел, что Выпь с рыжим Гаером вровень ростом. Раньше, казалось, пастух ниже был.

— Потому что без Башни от Хангар вам не отбиться, — арматор осторожно, ребром ладони, отстранил дикту. — Успеешь, Второй. К столу, господа. Нас ждет горячее.

На Юга же едва глянул, а тот здороваться тем паче не спешил. Встал рядом со Вторым, плечом к плечу. Обменялись взглядами. Гаер поглядел на плашки, сплошной мозаикой укрывающие стол. Со стороны глянуть — шифрованное письмо, но, меняй не меняй ромбы местами, картинка не проявится.

Рыжий ударил стол коленом в брюхо, и из еле видной щели выскочила игла. Арматор уколол палец и шестерни внутри стола зашумели, раскрывая карту.

Лагерь открылся, как на ладони. Обряженье стен, разноцветье палаток, снующие фигуры, ровно из воска лепленные, сгиб реки синевой рядом. Дальше тянулась прозелень лугов, щетка леса, а еще дальше — сплошное золото песка. И песок этот все двигался. Наползал, отвоевывая себе землю Хома.

Гаер резко хлопнул в ладоши.