Пыль грез. Том 2

Она фыркнула, развернулась и зашагала обратно к спящему мужу. Демоны… венаты, что некогда были в союзе с яггутами. Чья кровь передалась треллям – ну и отвратительная же вышла смесь. Так вот, демоны уже исчезли в вырытой ими яме. Отчего треклятые создания так держатся за Вифала? Он утверждает, что нашел их на острове, где его держал в плену Увечный бог. По идее, это означает, что Увечный призвал их и подчинил себе. Однако впоследствии нахты приняли участие в побеге Вифала, из чего следовало, что они скорее в союзе с Маэлем. А теперь вот… яму роют.

– А, хватит уже, – объявил Вифал, перевернувшись на спину и усевшись. – Ты хуже, чем комар над ухом. Раз уж тебе так не терпится, давай двигаться, пока не дойдем. А уж там я отдохну.

– Ты устал.

Он посмотрел ей в глаза.

– Устал, любовь моя, – вот только не от ходьбы.

– Подробней объяснить не желаешь?

– Объясню. Но не сейчас.

Она увидела в его глазах дерзкий огонь. Нет, разговорить-то я его смогу. Но этот вот взгляд, он такой… милый.

– Тогда собирайся, муж мой. А пока собираешься, я тебе кое-что объясню. В конце этой Дороги – город, где я родилась. Одного этого достаточно, чтобы занервничать. Но тут-то я справлюсь. Без особой, к слову, радости, но справлюсь. Нет, дело в другом.

Он собрал постель и держал сейчас перевязанный сверток под мышкой.

– Продолжай.

– Представь себе озеро, полное черной воды. Бездонное озеро, скрытое в пещере, где не капает влага и даже самый воздух неподвижен. Поверхность озера многие тысячи лет ничто не тревожило. Ты стоишь рядом с ним на коленях – всю свою жизнь, – но у тебя перед глазами ничего не меняется.

– Так.

– Я все еще не вижу никаких изменений, Вифал. Однако… где-то далеко под поверхностью, на невообразимой глубине… что-то шелохнулось.

– Похоже, нам нужно в обратную сторону двигаться – причем со всех ног.

– Вероятно, ты прав – но я не могу.

– Санд, в этой твоей прежней жизни – ты говорила, что была плохим бойцом, что совершенно не разбираешься ни в оружии, ни в тактике. Так кем же ты была в своем родном городе?

– Там были различные фракции, боровшиеся за власть. – Она отвернулась, направила взгляд вдоль Дороги. – И борьба эта продолжалась поколение за поколением, хотя да, поверить в такое нелегко. Ведь речь о поколениях тисте анди. Можно было ожидать, что столетия спустя борьба примет позиционный характер, – вероятно, так оно и случилось. И даже оставалось довольно долго. Но потом все опять переменилось – в своей жизни я не помню ничего, кроме смуты. Альянсы, предательства, военные пакты, измены. Ты и представить не можешь, что все это сделало с нашей цивилизацией, нашей культурой.

– Санд…

– Я была заложницей, Вифал. Ценной, но которой, если что, вполне можно пожертвовать.

– Но это ведь и не жизнь была! Пауза в жизни!

– Просто все стало разваливаться. – По замыслу-то нам следовало быть неприкосновенными. – Но это уже неважно, – добавила она. – Вряд ли мне теперь светит возврат к подобной карьере.

Он вытаращил глаза.

– А ты что, вернулась бы? Если б смогла?

– Глупый вопрос.

«Что сломано, того не починить. Ты нас сломала, но это не все – погляди, что ты еще наделала».

– Санд.

– Конечно, нет. Давай, седлай лошадь.

– Зачем он ест свои глаза?

– Когда-то, сынок, давным-давно, не было ничего – только тьма. Это ничего, Орфантал, и было всем.

– Но зачем…

– Он стар. И слишком много всего повидал.

– Он их мог просто закрыть!

– Да, вполне мог бы.

– Мама?

– Что, Орфантал?

– Не ешь свои глаза!

– Не волнуйся. Я ничем не отличаюсь от большинства. Я умею ничего не видеть даже с глазами.

Но нет, женщина, такого ты не говорила. И радуйся, что так. Тут другой закон работает. Челюстями можешь двигать, а говорить необязательно. Это и само по себе облегчение. В конце концов, скажи мы друг другу все то, что могли бы, мы бы уже давно друг друга и поубивали.

Ты ведь, Галлан, поэт. Мог бы и язык проглотить.