Пылающая-весна-45-го

- Нет. Как я понял, они из службы охраны важных лиц. Я даже не знаю двое их только или больше. Почему им отдали приказ охранять меня, и кто отдал, мне неизвестно, но я этому очень рад. Они меня дважды от плена спасали. В первый раз, когда в плен диверсантам попал, ложный пост на дороге. Они их вырезали, полтора десятка взяли в ножи. Там одного видел, не знал, что их двое. Тогда и узнал, что под охраной. Больше этого мне не сообщили, да и вообще смотрели как на пустое место. Не очень приятно. Сегодня второй раз, когда те меня выручают. Я спросил, они под вагоном укрывались, так и сопровождали. Сейчас где-то недалеко, присматривают. Это всё что мне известно.

- Странно. Почему именно вы?

- Не знаю, я обычный офицер. Не пуп земли.

- Кстати, капитан, сколько вам лет? На вид совсем молодой, а по общению и взгляду все тридцать.

- В августе девятнадцать исполнится.

- Удивили. Думал моложаво выглядите. Погодите, восемнадцать и уже капитан?!

- Командование мной было довольно, званиями и наградами не обижало.

Кстати, по возрасту, то в полку на это не обращали внимания, я быстро себя так поставил, что мои приказы бегом исполняли. Вон, финансисту тридцать три года, а тот и не думал оспаривать мои приказы, я для него командир, и точка, другого быть не может. Старшему связисту Малышеву двадцать семь лет, закончил университет в Москве. По связи крепкий специалист. Тоже сомнений не испытывал в мою сторону. Тут не возраст важен, а знания, опыт и умение всё это применять, что у меня вполне было. Ещё бы, с моим-то опытом.

- Кхм, ясно. Начальником штаба нашей группы назначать не буду, её уже занял майор Бойко, что ранее был начальником штаба мотострелковой бригады. Пойдёте в его подчинение.

- А вы кто?

Полковник с недоумением посмотрел на меня.

- Капитан, вы не слышали, как я представился?

- Слышал. Попрошу предъявить ваши документы для опознания.

- Капитан, ты идиот, какие документы после плена?

- Ну у меня же они есть? Вот тут к руке привязаны бинтом. Как немцы на нас попёрли, озаботился. Военная удача дама ветреная, могла и изменить. Тем более у меня тут офицеры и бойцы моего полка, они могут подтвердить кто я.

А вот полковник скуксился, видать тех, кто его знал лично, тут не было, тот покачался на каблуках, и резко развернувшись, направился со свитой прочь. Тот похоже буром попёр и подмял под себя всех, а со мной такое не пройдёт, что этот «полковник», или кто он там, вполне себе понял. Лицо терять не стал давлением, могу послать и по матушке, и просто ушёл. Я же повернулся к подошедшим бойцам. Обнимать и не думал, я командир, нужно держать дистанцию.

- Доложитесь.

Старшина за обоих доложил. Ну как выжил тот, стало ясно, танк подбили, хода лишился и тот через нижний эвакуационный люк выбрался и доставлял в танк боеприпасы через этот самый люк, а то к концу подходили, ну и когда бегал в очередной раз, накрыло ротной миной, оглушило, пришёл в себя уже в плену. По писарю, то тут ясно, он в обороне левого фланга был, вторым номером противотанкового ружья встал. Как первого номера убило, сам стрелять начал. Поджёг бронетранспортёр и подавил три пулемётных расчёта, это все его успехи. Тут навалились трое немцев и скрутили. Представился кавказцем. А почему брали живым, так тот в офицерской шинели был, свою скинул, когда загорелась. По ним тогда огнемётчики работали. Только позже узнали, что он ефрейтор, а не старлей. Обоих в тыл немцы везли на машинах. Видимо в другой, раз Семёнов о них не знал. Отдать приказ, а я хотел выдать припасы, поесть, не успел, поступил общий приказ начать движение. В принципе, правильный, пока двигаются, шансов блокировать нас меньше, а так лес перекроют и всё, только пешком.

- Покинуть машину, - подумав, приказал я, и махнул рукой пассажирам из кузова, мол, занимайте кабину.

Нашёлся водила, ещё двое в кабину влезли, переполнены же машины, стоя ехали, и грузовик вскоре с пробуксовкой стронувшись, покатил дальше, и колонна, мелькнув задним тентом замыкающей машины, вскоре скрылась в лесу, только ещё слышно удаляющийся рёв моторов. Кстати, один грузовик притормозил, переполнен, но водила предложил к ним забраться, только я отрицательно покачал головой. Мои бойцы молчали, знали, мне доверять можно, и когда колонна ушла, я ответил на их молчаливый вопрос:

- Что-то чуечка голос подала. Нельзя дальше на колёсах.

Этого вполне хватило, раз чуйка, то всё серьёзно. После этого посмотрел на тринадцать пленных, двое вроде из офицеров, они остались с нами, с разных машин были, и спросил:

- Вы почему не уехали?

- Чуйка, - усмехнулся один, которого я опознал. В одном вагоне ехали.

- Ну что ж, она вас не подвела. Сейчас поедим и на дорогу, нужно транспорт добыть… Бойцы, когда обед готов будет?

В ответ раздался свист. Иллюзии не говорят, но свистеть я уже научился.

- Пять минут, - перевёл я остальным. Хоть так.