Пылающий 42-й. От Демянска до Сталинграда

– «Видимо, наше начальство считает, что в темноте больше шансов, пересечь широкую Волгу. Вот только, при световых бомбах фашистов всё видно не хуже, чем днём». – парень печально вздохнул и стал ожидать скорой посадки. Делать всё равно было нечего. Оставаться в Сталинграде нельзя. Так может быть, им повезёт и они доберутся до другой стороны?

За прошедшее время, Доля сильно устал и реагировал на ближние взрывы не так остро, как раньше: – «Сколько можно бояться? – убеждал он себя: – Всё в руце Божьей, как говорят христиане! Как он решил, так всё и будет с тобой».

Ближе к полуночи, сосед шевельнулся и тихо сказал: – Ну, вот и за нами приехали.

Услышав эти слова, Доля резво поднялся на ноги. Ведь кроме зрения, молодой человек был в полном порядке. После контузии голова сильно болела, но на подобную мелочь, не стоило обращать никакого внимания.

Он помог солдату подняться. Тот положил ладонь парня на плечо своей здоровой руки и сказал: – Иди за мной, но не быстро, не то мне наступишь на пятки.

Боец сделал шаг и неспешно пошёл к широкой реке. Парень медленно двинулся следом. Они пересекли полоску песка и скоро добрались до уреза воды. Солдат остановился и предупредил:

– Осторожно здесь сходни.

Доля нащупал ногой шаткие доски и поднялся по ним за своим провожатым. Солдат подвёл его к свободному месту, сказал:

– Аккуратно садись.

Они опустились на мокрую палубу, привалились спиной к ограждениям и поджали ноги, чтобы никому не мешать. Вокруг слышались стоны раненых красноармейцев, голоса женщин и плачь малолетних детей.

Так же, как прежде, в воздухе громко свистели снаряды и постоянно летали самолёты фашистов. Затем, раздался вой пикировщика. Где-то поблизости, грохнул взрыв бомбы, и волна прохладной воды обрушилась на скромный баркас. Она вымочила Долю до нитки, и схлынула в реку.

Наконец, погрузка закончилась. Кораблик чуть дёрнулся, отошёл от узкого пляжа и рванулся к противоположному берегу. Он, то ускорялся, то замедлялся, то резко вилял в правую или левую сторону.

Над головою послышался стук пулемётов. Один раз длинная очередь стегнула по палубе рядом с танкистом. Пули зло простучали по мокрым доскам. Раздались чмокающие неприятные звуки, а вслед за ними, крики тех бедолаг, в кого угодили кусочки свинца.

Так продолжалось достаточно долго. Затем, Доля услышал шум камышей, что тёрлись о борт небольшого плавсредства и шорох ветвей над головой. Парень с облегчением понял, что баркас всё же достиг левого берега. Он вошёл в небольшую протоку. Самолёты фашистов потеряли его среди плотных зарослей карагача и прочих деревьев.

Кораблик ткнулся носом в песок. Из кустов выскочили санитары и принялись выносить тяжелораненых. За то время, что они плыли по Волге, таких стало значительно больше, а несколько красноармейцев убило пулями или осколками.

Те, кто мог ходить, сами спустились на землю. Среди них оказались Доля и его поводырь, которого звали Иваном Сергеевичем. Их посадили в полуторку и повезли на восток.

Пока добирались до железной дороги, уже рассвело. Солнце поднялось в небо, а вместе с ним появились и фрицы. То ли, у Гитлера было много пилотов, и они летали посменно? То ли, они не вылезали из своих самолётов целыми сутками? Как бы то ни было, но налёты фашистов не прекращались ни ночью, ни днём.

Чтобы не облегчать работу противникам, полуторки не сбивались в колонны, а каждая двигалась сама по себе. Водитель сам выбирал нужный маршрут и вёл машину по разбитым просёлкам.

Фрицы охотились за всеми подряд. Заметив автомобиль, телегу, или группу людей, они пикировали с большой высоты, строчили из пулемётов, а если имелись под крыльями бомбы, то бросали их вниз. Причём, не разбирали, кто попал под удар? Военные части, раненые красноармейцы или гражданские люди: старики, женщины, дети.

Третьего сентября, ближе к полудню, Доля и его поводырь всё же добрались до железной дороги. Их посадили в переполненный санитарный вагон. Паровоз дал длинный гудок. Состав тронулся с места и потащился на юго-восток, в сторону Каспия.

Парень послушал, как редко стучат колёса на стыках, и удручённо покачал головой. Он вспомнил о том, что когда ехал на запад, то поезд бежал намного быстрее. Так было, когда их везли на Калининский фронт. Так было и не очень давно, когда батальон из города Горького спешил к Сталинграду.

Конечно, железка загружена сейчас до предела, но всё же не до такой сильной степени, чтоб оставаться на месте помногу часов, и ждать неизвестно чего. В небе кружат проклятые фрицы и лупят по эшелонам, не разбирая, кто там внутри? Так и убьют по дороге.

Как только появлялись самолёты фашистов, поезд тотчас замирал и все, кто мог двигаться самостоятельно, выбегали наружу. Люди падали в канавы и ямы и пережидали налёт.