Пылающий берег

Четыре человека, на которых Лотар полагался больше всего, наклонились над канистрами. Это были пятифунтовые жестянки из-под мясных консервов, бока которых продырявили, а внутрь набили древесного угля и трав, собранных под руководством Сантэн. Секрет этих трав был передан ей О’вой, и Сантэн думала о старом бушмене, когда дымники разгорелись и резкий запах тлеющих трав защекотал ей ноздри. Люди Лотара раскачивали дымники на коротких проволоках, раздувая уголь. Это напомнило Сантэн о церковных служках, несущих кадила с ладаном во время пасхальной процессии у кафедрального собора в Аррасе в Страстную пятницу.

Когда все четыре дымника как следует разгорелись, Лотар тихо отдал людям приказ, и они направились ко входу в пещеру. В свете фонарей они напоминали призраков. Нижнюю часть их тел защищали тяжелые сапоги до колен и кожаные бриджи, а головы и торсы были окутаны москитными сетками. Один за другим они, нагнувшись, входили в пещеру, и густой голубой дым волнами растекался из качавшихся канистр.

Сантэн выждала еще час, а потом они с Лотаром тоже вошли в пещеру.

Из-за ядовитого дыма, наполнившего узкое пространство, наверху почти ничего не было видно, к тому же от него у Сантэн закружилась голова и ее затошнило. Однако непрерывный гул гигантского улья утих. Бесчисленные насекомые свисали плотными гроздьями с потолка и сот. Слышался лишь слабый сонный шелест.

Сантэн поспешила выйти из пещеры и откинула сетку со вспотевшего лица, жадно вдыхая прохладный ночной воздух, чтобы прошла тошнота. Когда к ней вернулась способность говорить, она сказала Лотару:

— Теперь можно заносить дрова, но скажи им, чтобы не потревожили соты. Они довольно низко висят.

Сантэн не стала снова заходить в пещеру, а села в сторонке, когда люди Лотара начали заносить в пещеру дрова.

После полуночи Лотар снова подошел к ней:

— Все готово.

— Я хочу, чтобы ты взял своих людей и ушел в долину. Побудьте там два часа, потом возвращайтесь.

— Не понимаю.

— Мне нужно побыть одной какое-то время.

Она сидела и прислушивалась к голосам, постепенно затихавшим в темноте долины. Когда стало совсем тихо, она посмотрела вверх, на звезду О’вы.

— Дух великой Львиной звезды, — зашептала она, — простишь ли ты мне это?

Она встала и тяжело подошла к утесу.

Стоя у стены, она подняла фонарь повыше над головой и всмотрелась в галерею бушменской живописи, поблескивавшей в желтом свете. Тени колебались, так что огромные изображения антилопы и богомола словно пульсировали жизнью.

— Духи антилопы и богомола, простите меня. Все хранители Места, где никто не должен умирать, простите меня за это массовое убийство. Я делаю это не для себя, а для того, чтобы обеспечить хорошей водой ребенка, родившегося в вашем тайном уголке.

Она вернулась ко входу в пещеру, шагая с трудом из-за беременности, а также сожалений и чувства вины.

— Духи О’вы и Ха’ани, вы смотрите на меня? Перестанете ли вы защищать меня, когда я это сделаю? Будете ли вы по-прежнему любить меня, Хорошее Дитя, и Шасу, после такого ужасного предательства?

Она опустилась на колени и молилась в тишине всем духам всех богов сан, так что даже не заметила, как прошли два часа, пока не услышала голоса людей, возвращавшихся из долины.

Лотар де ла Рей держал в каждой руке по канистре с бензином, когда встал перед ней у входа в пещеру.

— Начинай! — сказала она.

И он вошел в гигантский пчелиный улей.

Сантэн слышала звяканье ножа, пронзавшего тонкий металл канистр, а потом бульканье вытекавшей жидкости. Резкая вонь бензина поплыла из узкой щели в камнях, и тут же уши Сантэн заполнило гудение миллионов пчел, разбуженных бензиновой вонью.

Лотар вышел наружу, пятясь, выплескивая остатки бензина на каменный пол пещеры, оставляя за собой влажный след, а потом бросил пустые канистры и побежал.

— Быстрее! — на бегу сказал он Сантэн. — Пока пчелы не вылетели!

А пчелы уже метались в свете фонаря, садясь на сетку, защищавшую лицо Сантэн; все больше и больше насекомых вырывалось из щели утеса над ней.

Она попятилась, потом взмахнула фонарем и швырнула его в щель. Фонарь отскочил от камней, стекло разбилось, и он упал на неровную поверхность. Маленький желтый огонек мигнул, как свеча, а потом внезапно охватил разлитый бензин. С шипящим взрывом, который словно встряхнул землю под ногами Сантэн и отбросил ее назад, огромное пламя рванулось в горло горы, и ее разинутый рот наполнился огнем. Пещера превратилась в горн, тяга воздуха раздула пламя, которое осветило долину… а ветер заглушил гул миллионов горящих пчел. Но бензин быстро выгорел, и через несколько секунд в пещере остались только ровно горящие костры.

Сложенные в проходе дрова теперь горели спокойно; Сантэн почувствовала, как жар набрасывается на нее, словно дикий зверь, и попятилась подальше, зачарованно глядя на это невиданное разрушение.